Зря снял повязку — слёзы так бегут,
Как будто за все годы, что не плакал.
Мне честь последним залпом воздадут,
А что расстрел — останется бумага.
...Едва дышал — какое там дышать,
Когда в груди одни остались клочья...
В ладони — гвозди. Выбирай, душа —
Петь славословья или выть по-волчьи.
А я молчал. Я принял, как обет,
За всех, с кем связан тайною и кровью,
На восемь долгих, невозможных лет —
Великое и горькое безмолвье.
И звон плывёт, всё шире и полней,
И за собою манит, и уносит
Туда, где знают больше обо мне
И, встретив, примут — ни о чём не спросят.
