...И, вражду, как панцирь,
беззаботно скинув,
он небрежно плюнул
на фамильный вой.
Он пока не сдался -
тот, кто держит спину
на камнях сутулых
серой мостовой.
Белая ворона,
он ещё смеётся.
Скалится Вероны
плавленое солнце.
Он весёлый очень,
он вражды не хочет,
он достоин ночи,
ржавой, вечной ночи!
Это время глупо,
это время грубо,
и сминает губы
едкий комментарий.
Если не ударил -
знай, тебя ударят,
ни на что другое
мира не хватает.
Как невыносима
точка в старой пьесе,
режиссёрских линий
жертвенный итог.
Он уйдет красиво,
дерзок, но невесел -
мой нежнейший циник,
мой ранимый бог…
