В осень призывно, настежь открыты двери,
И в неизвестность выстелена дорога.
Выбеленный до звона пустынный берег
Виден уже из сада, почти с порога
Даже в тумане. Шелест опавших листьев
Неуловимо скрадывает дыханье.
Рядом и всюду — волчье, медвежье, лисье,
Хищное и опасное колыханье
Веток и трав. У мира свои повадки.
Ты в нём — птенец в яйце. Одинок, напуган.
Может быть, даже не в птичьей — в змеиной кладке
(Кто бы такую ни оказал услугу).
Берег белеет — парусом, пеплом, костью,
Росчерком узких крыльев и ранним снегом.
Словно бы ждёт, что кто-то нагрянет в гости.
Словно бы ищет Бога и Человека.
Воздух почти стеклянный — солёный, хрупкий.
Вздох равен шагу — судорожный и колкий.
Вот уже кромка берега — лишь скорлупка,
Что разобьётся вышедшей в море лодкой.
Шаг переходит в бег. Бег — в прыжок и греблю.
...И белизна сменяется яркой синью:
Ты угадал назначенный птице жребий.
Пенятся облака в безграничном небе,
А за спиной трепещут тугие крылья.
