Алдар Куса поселился в кишлаке Ширин и стал там сапожничать.
Сидит как-то он в тенистом месте и прибивает подметку.
Смотрит все ширинские баи на арбах куда-то едут.
- Эй, почтенные баи, куда собрались?- окликнул их Алдар Куса.
- Едем в паломничество к священным местам в Бого-уддин,- говорят баи,- там сегодня праздник в честь святого, поедем с нами, погуляешь, свет повидаешь, себя покажешь.
Отложил в сторону свой молоток и фартук Алдар Куса, залез в арбу и поехал.
Долго ли они ехали, мало ли, но приехали в Богоуд-дин, достопримечательностью которого в старые времена, как известно, был мавзолей с могилой святого.
Народу на праздник собралось видимо-невидимо.
Баи выбрали место поудобнее, оставили Алдар а Кусу присматривать за арбами и лошадями, а сами пошли в мавзолей молиться.
Перед уходом они купили в складчину рису, моркови, баранины, луку и всего необходимого для плова и наказали:
- Ты тут, пока мы будем возносить к аллаху всемогущему молитву, приготовь все для плова: наруби дров, разожги огонь, почисть котел, порежь мясо и лук.
Вот,
Алдар Куса,- сказал себе Алдар Куса,- ты погулял, и свет повидал, и себя людям показал'.
Но делать нечего, стал он готовить все для плова.
Начал Алдар Куса резать лук и полились у него из глаз слезы.
Режет он лук и плачет.
Тут вернулись баи, увидели, что Алдар Куса плачет и встревожились.
Э,- подумали баи,- Алдар Куса такой весельчак, а тут слезы льет.
Неспроста он плачет.
Есть какая-то причина'.
Подошли баи к Алдару Кусе и начали его допрашивать:
- Эй,
Алдар Куса, ты всегда радостный и счастливый, чего ты плачешь?
Вытер рукой глаза себе Алдар Куса, а слезы еще пуще полились.
- Вспомнил я умерших, - ответил он,- жалко мне
стало, вот и плачу.
Посмотрели на плачущего Алдара Кусу баи.
Один заплакал, другой заплакал.
Начали все охать.
Сидят, слезы льют, про то, что надо плов готовить, забыли.
Люди вокруг начали спрашивать:
- Что случилось?
Почему ширинские баи плачут?
Догадливые ответили:
- Э, не иначе, какой-то уважаемый человек в селении Ширин помер.
Баи ширинские узнали, вот и оплакивают его.
Подошли любопытные к плачущим ширинцам и спросили:
- Эй, достопочтенные, эй, уважаемые.
В Ширине у вас что ли кто-то помер, что вы так стонете и рыдаете?
- Э,- удивились ширинцы,- а разве у нас кто-нибудь умер в Ширине?
- Конечно, кто-то умер, раз вы проливаете слезы.
Поглядели баи друг на друга в испуге:
- Вай, слышите, друзья, кто-то умер у нас в Ширине.
- Уезжайте,- сказали им люди.
Заревели, закричали, завопили ширинские баи, залезли, точно перепуганные галки, в арбы, погнали лошадей и поехали с плачем к себе вкишлак Ширин.
Так все бросили и плова не варили.
Пусть они едут и льют слезы, а вы послушайте про Алдара Кусу и про плов.
Кончил резать Алдар Куса лук и плакать перестал Смотрят, баи уехали.
Что делать?
Развел Алдар Куса под котлом огонь посильнее, растопил сало и сготовил плов на сорок человек.
Видит, что не съесть ему столько плова.
Встал около котла, забренчал железной шумовкой и давай кричать:
- Готов!
Готов!
Плов готов.
Богомольцы прибежали.
Продал Алдар Куса тридцать девять мисок плова, съел сороковую миску сам и пошел к себе домой в кишлак Ширин.
Идет по дороге, песни поет, серебряными деньгами в кармане позвякивает.
Пусть он идет, а вы послушайте про баев.
Ехали ширинские баи поспешно и всю дорогу стонали и плакали.
Так громко они стонали и плакали, точно покойника оплакивали.
Издалека в кишлаке Ширин люди услышали вой и крик баев.
Всполошились все.
Подумали:
Наверно, кто-нибудь из наших во время паломничества прервал свой жизненный путь'.
- Вай,- закричали ширинцы и все давай бить себя в грудь и плакать.
Когда баи въехали в кишлак и услышали, что все плачут, они окончательно решили, что действительно кто-то умер и стали плакать еще громче.
Весь кишлак Ширин плакал и стонал и тем больше все плакали и стонали, что не могли дознаться о причине горя.
Так, может быть, ширинцы горевали бы и до сегодняшнего дня, да, не торопясь, потихоньку пришел в кишлак Алдар Куса.
Сел он на свое место, одел фартук, достал молоток и давай прибивать подметку.
Слышит все плачут.
- Эй,- крикнул он, - чего плачете, кто умер, что ли?
Баи посмотрели друг на друга и удивились: чего же они плачут?
Никто не знал.
Ну, конечно, и плакать перестали.
