Проходи же, о князь, ведь в ногах твоих правды нет, знаю, мучает, княже, тебя да горька печаль. По жене твоё сердце страдает, не мил стал свет. Помогу я тебе в твоём деле, мне сил не жаль.
Заклинанья мои да крепки, что в горах гранит, может слово моё оборачивать время вспять — смертный тлен ведь коснулся любимой твоей ланит, красота её нежная стала от хвори вять. Её нижние боги к себе зазывают, князь, и негоже тебе с ними спорить, но коль желал, я найду сорок трав и сплету колдовскую вязь. Пусть не делают гроб в окруженьи печальных скал.
Эти боги сильны, и им, жадным, всё мало жертв. За жену твою, князь, ты заплатишь большую дань. Ведь не может вернуться обратно тот, кто уж мертв. Не бывает надежд, там где хворь уж простёрла длань. Но ценю я любовь, я ценю твою, князь, приязнь, погуляй же с женой ты ещё долгих десять лет. Уготовили боги тебе очень злую казнь — не смогу отвести я последнюю из всех бед. Вот проклятье твоё, за княгинину жизнь цена. Нет, ни голод, ни мор, ни соседей жестоких гнёт. Из напастей из всех дарит гибель всего одна:
то, что любишь ты, княже, однажды тебя
убьёт.
