…белые платьица, ласковые слова. Как мы готовились к празднику Рождества, как украшали ёлку, топили печь, как нас учила матушка гимны петь. Окна покрыты кружевом ледяным, белые ленты в волосы вплетены, две одинаковых девочки - ты и я, два отражения в зеркале бытия. Сколько нам было - девять ли, десять лет? Память успела палым листом истлеть, столько всего осталось лежать в пыли… Глупые девочки плохо себя вели. Белая вьюга, матушка у крыльца, серые тени, страшные чудеса. Так ты кричала - это не я, не я, юркая ласка, маленькая змея, так разбиваются шарики из стекла, так за двоих меня матушка высекла. Белые платьица, ласковые слова - как ты потом рыдала, дыша едва…
…как ты рыдала - матушка, не хочу, будто не замуж звали, а к палачу. Белое платье, белые кружева, ты на него смотрела, едва жива, он улыбался - дикий кривой оскал, я, говорит, годами тебя искал. Серые тени, страшные чудеса, сказка закончилась, скоро казнят чтеца, как ты шептала - только не выдавай, как ты сбежала - и была такова. Время венчаться - только невесты нет, белое твоё платье досталось мне. Белые ленты, белые лепестки, вот мой жених - нет крепче его руки, матушка улыбается алым ртом… В первую ночь он высек меня кнутом, как я кричала - это не я, не я, как засыпала под карканье воронья, как задыхалась, будто в груди - зола, так разбивались ломкие зеркала. Сколько минуло - девять ли, десять лет, как посадили меня в золотую клеть? Сколько бросалась к крыльцу я, дыша едва - вот бы услышать ласковые слова…
Знаешь, мне голос чудится в тишине…
Что же, сестрица, плачешь ли ты по мне?
