В агонии
В голове делирий завязывает узлы,
Козырей против него ни одного не осталось,
Как бы не были дни по своему сложны,
Нужно лишь потерпеть самую малость.
На костлявых запястьях пятна от снега,
Кожа грубеет, солёный привкус у губ,
Я найду тебя в мыслях своих, где бы не был,
Раздражающим скрежетом когтя звук
Проникает под вены, резными гондолами
По артериям неспешно течёт ручьём,
Мою спину прикрывают мешками портовыми,
Чтоб не пробрался ты предательски в дом,
Где закрыты все ставни, замки на три оборота,
Где в гортань мне влито олово и какая-то дрянь,
Где во сне ложится лужами перед глазами рвота,
Когда просят "на демона своего глянь".
Поднимая глаза в бреду градусов в сорок,
В сутках мерею серию огромных шагов –
Вижу тени на стенах от венецианских лодок,
Тонущих в десятках световых от свечей рвов.
И в агонии залеплено пленкой око яркое,
Горячи пальцы рук, леденеют лишь ног,
Накрываю тело пепельно-горячее и ватное,
Чтоб мой демон найти хоть бы так не смог.
22/1-24/1/16
Ксения-Ида Кузовкова
Other author posts
безумство
Каждое безумство - норма, Если рядом с тобой твоё, Задевающее нутро, И такое родное, что
важнее лишь
красноречивей слов - поддержка, касание мягкое руки, слова "мы выдержим с тобою,
О Крите
Три слоя в пластиковом стакане, долька лимона и порицаний, Себе, человечеству, выдоху, вдоху, шагу, крик на сквозную отвагу, Четыре дня и выходной жаркий день, от бус на шее светлая тень, Недоверие между движением и легко закрытая двер...
Время до тебя идет
В ладонях храню воспоминания о пушинке, словно поджигаю пух зажигалкой – от нас искринки. Вытягиваю руки вверх, прошу крутить вместе землю, если ты не видишь меня – это не значит, что меня нет – тенью.