У детства моего пронизанный
Дождями, солнцем пыльный двор.
Там окна с белыми карнизами,
Давно не крашенный забор...
Баян звучал нередко вечером,
Был ход размерен каждых дней;
Под солнцем утренним просвечены,
Белели флаги простыней.
Был доминошный стол, сколочена
Из пней скамейка нехитра;
У Кольки, друга, чуб всклокоченный,
Как хвост соседского кота...
Соседа нашего, Степана,
Любой мальчишка в доме знал —
Не пить из грязного стакана
Нас, пацанят, он приучал.
В его рассказах боль и ухарство —
Дымилась «Прима» меж зубов;
И было многое не к возрасту
Среди его соленых слов.
Но суть меж тем была нам подана:
Куда б его ни ки́дал бес,
Ходил ли он на Кубу боцманом,
Рубил ли он карельский лес,
За хвост судьбу старался выцепить.
И лишь одно за все года
Мерило стойкости и принципа:
Стакан быть должен чист всегда...
___
Забор тот сгнил, а детство кончилось,
Уж и во мне немало ран;
Удача, сука, неразборчива,
Но к черту всё —
Помой стакан!
