Ты в очи мне глядишь, вздыхаешь ты: напрасно!
Во мне — змеиный яд. Прочь! Осторожна будь!
Побереги себя! Доверчивость опасна.
Ты увлекаешься. Спеши уйти! Забудь!
Одну ещё люблю я добродетель страстно:
То — искренность; так знай, что мне ты сыплешь в грудь
Лишь искры адские. Я гибну: это ясно.
Зачем же ангела мне в жребий свой втянуть?
Я наслаждаться рад, но обольщать не стану
Из гордости. Дитя! Я — пересохший злак.
Ты только расцвела, а я давно уж вяну.
Твоя обитель — свет, моя — кладбище, мрак.
Так вейся ж, юный плющ, вкруг тополей зелёных,
Дав место терниям при гробовых колоннах!
You look me in the eyes, you moon away in vain,
I’m poisonous as snakes! Go far away! Beware!
Take care! Your soul naive is once again exposed!
You get carried away. Forget me and ignore!
The only thing I love so passionately is
Sincerity; You throw its sparks into my chest.
I’m dying in this hell. Why is the angel’s bliss
Entangled with my fate? I’d love to be obsessed
By pleasures. Oh sweet child! I am a rotten seed.
Your youth is like a bud, and I keep fading now,
The light is your domain, while mine is deadly plough.
So grow, my ivy young, among the poplars green,
And for courageous thorns just let some space within
The graveyard’s columns in reality so dim.
© Adam Mitskevych
Translated into English by Maryna Tchianova on 01.12.2021
