Ты под подушкой смотришь цветные сны,
тянешь за хвост кота и грызёшь мелки.
В общем, живёшь счастливо в своём мирке,
ставшем таким родным, потайным, лесным.
Ты подрастаешь. Резко и как-то вдруг.
Ходишь степенно в первый-десятый класс,
любишь потёртый Атлас, не мнёшь атлАс,
и узнаёшь про склоки чужих подруг.
Ты вырастаешь — так, что к тебе на «вы».
В паспорте двадцать плюс, универ, диплом.
Ты отличаешь Диккенса от Дюкло,
только страдаешь болями головы.
Вскорости ты не девушка, а жена.
Крутишься, словно стрелка и варишь суп,
список «что сделать» даже важнее сутр,
трубка звонит и требует: «Ты жива?»
Каждой соседке нужно узнать: — «Как сын?»,
— «Будешь рожать второго? Пора-пора».
Муж на работе с вечера и с утра,
вторя тебе, за окнами воют псы.
Он на порог за сутки — на час-на два,
сядет и хмуро-хмуро жуёт пирог.
Ты же не спросишь: «Как ты? Промок? Продрог?»
будешь стонать, мол, «я при тебе вдова».
Выбросишь прочь мечты, как не нужный хлам —
все облегчённо скажут: «Взялась за ум».
В люльке дитя лепечет «агу-агу»,
только тебе не в матери, а в Бедлам.
Знаешь, бывает иначе — это факт.
Так, чтобы дом — не здание, а очаг.
Пусть суета, и дети, и боль в плечах.
Только не так.
Пожалуйста, пусть не так.
