Легкий, прохладный, осенний ветерок через открытое окно врывался в спальню, и как шаловливый мальчишка играл тюлью. Так маленькие дети иногда прячутся и заворачиваются в них, подглядывая, сквози мелкую сетку на нашу реакцию, и радуясь этой забаве. Но вот ветерок подул сильней, надувая темно зелёные с золотыми цветами занавесы. Солнце острыми как лезвия лучами заглянуло в нашу спальню, играя зайчиками по мебели и зеркалам, разбиваясь цветами радуги в гранях пузатой, пустой хрустальной вазы.
Затем он подул сильней и тяжелый занавес в след за тюлью раздулся парусами. Воздух нес свежесть и ароматы горных трав и акаций, который был насыщен ещё и лёгким привкусом сладости - это запах барды от винзавода, стоящего километрах в двух. Я помню этот запах с детства, точнее с рождения, и завод, крыши которого были покрыты сотнями диких голубей - прилетавших "опохмелиться" отжатыми ягодами винограда.
С ветром в окно врывается низкий, размеренный звон главного колокола, долгий и протяжный, чередующийся со звоном тонких, более мелких колоколов. Душа вибрирует и вторит ударам. Это церковный перезвон. Я люблю слушать этот перезвон, он во мне пробуждает непонятные, но приятные чувства чего то большого и доброго, к чему я имею непосредственное отношение, связывающее меня с множеством других людей. Я ни кого не спрашивал о чувствах от звона колоколов, это что то глубоко личное, но мое сердце приятно вибрирует и чем то наполняется при этом перезвоне, особенно в это тёплое и ласковое осеннее утро.
Район наш носит название Госпитальный с давних времён (еще с царских), когда дома в округе были только одноэтажные. Возле вокзала был военный госпиталь, а при нем церковь. Сейчас она, по-моему, самая крупная в Средней Азии, ну по крайней мере её маковки выше соседних девятиэтажек.
Красиво звонит... По нашему... православному...
Осень, конец сентября.... Летняя жара спала, чилля (самые жаркие 45 дней) закончилась и началась благодать. В Ташкенте осень – прекрасная пора. Написал сначала – самая прекрасная, но... вспомнил про весну, и понял что я внутри восточный человек (хотя до седьмого колена русский). А восточный - по тому, что люблю сразу не одну – а две поры – и весну и осень. Вот и получается гарем. Хотя если посмотреть правде в глаза, есть ещё две жены – лето и зима, но эти более контрастные. И по этому, предпочтение всё же за первыми двумя - нежными и ласковыми. Вот так женщины, не обижайтесь, но когда есть выбор ...Сами знаете – мужчины любят глазами. А ещё – путь к сердцу мужчины лежит через ... Да ... Банально... но... правда ).
Ну а что нам осень дарит на восточном базаре для наших желудков? Всё перечислять – места не хватит в моём маленьком компьютере с его памятью в 500 гигов. Я думаю, живущие в России это ощущают при походах на рынки (а по-нашему – базары). Но это только отголоски Восточных пряностей, ароматов, дошедших до России.
Кто знает, инжир самый сладкий, когда его сорвёшь спелым и мягким. Он и до вечера не доживёт в таком виде, и до московского стола - даже на самолёте не долетит – прокиснет, забродит. А инжирные персики. Их и трогать то боязно – сок так и струится от зрелых плодов по рукам до локтя, и тает как мороженное после первого укуса. Про ароматный запах дынь, которых здесь десятки сортов, плова и шашлыка, которые готовятся сразу здесь при Вас, самсы и лепёшек в тандырах я лучше промолчу. Этого не расскажешь – необходимо присутствие.
А продавцы излучают доброту и улыбки, ни куда не торопясь, приветливо кивая головами и приглашая отведать своих фруктов, уважительно каждого называя «хозяин». В Москве ко мне тоже обращаются, называя «командир». Но это как то по военному, хоть и с уважением, и чувствуется меж людьми какая-то натянутость, да и улыбку – редко встретишь.
Многие подъезды домов утопают в осенней зелени, слегка подёрнутой багрянцем, и беседки, сделанные при входах, обвиты виноградниками, лозы которых янтарными, рубиновыми и фиолетово-черными бусами свисают над головами. Осенние яблоки, груши, сливы, гранаты падают на землю и асфальт, и их ни кто не собирает – вокруг изобилие, праздник природы (и слёзы дворникам). Палисадники под окнами пестрят осенними цветами, названия которых все и не упомнишь (да и надо ли?). Они пережили жару, благодаря заботливым людским рукам, и теперь с благодарностью возмещают людям их труд – радуя глаза и душу.
Под листвой виноградников висят птичьи клетки с перепёлками, издающими приятные звуки, не похожими на пение, но отбивающими свистом дробь, которая приятно успокаивает. Её перебивает гомон диких голубей, и других птиц. У дороги их не расслышишь, но внутри квартала, идя по аллеям утопающим в зелени и цветах, эта симфония завораживает.
Я думаю, что в раю так же.
Солнце нежное, ласковое, не обжигающее, но по прежднему щедрое на тепло. Лёгкий осенний ветерок, летящий с Памирских гор, и прогретый лучами, приятно обнимает прохожих. Странно, но только в Москве я понял, почему Ташкент называют солнечным городом. В детстве я думал - а как же по другому? Раз утро - значит солнце на голубом небе, как спелое яблоко в корыте с водой. Оказывается - ошибался. Не везде так.
Душа, втягивает в себя все эти запахи, звуки, спокойствие, теплоту солнца и ветра, улыбки и доброту. И ты чувствуешь – всё здесь твоё.
Наверное, так чувствует себя ребёнок в утробе любящей матери. Отсюда, я думаю, и название такое Родина. Малая, большая... Разрезали её. А любовь осталась. Как и школа, и родня, и друзья, и Боткинское кладбище, и первая (вторая, ...пятая,...) любовь. Да и сын старший уезжать не хочет. Любовь не отпускает. Всего то, три с половиной часа лёта до Москвы, а такие разные миры. Неужели мы на одной планете?
Вы спросите: А при чём здесь любовная лирика? А Вы прочтите ещё раз, может увидите...
