·
10 min read
Слушать

Как Куба бургомистром стал

Глупец он и есть глупец.

Что ни скажет, что ни сделает — любой только руками разведёт да головой покачает: кто умом обделён, с того и взять нечего!
Но бывает и так — прослывёт парень среди людей дураком, в дураках и ходит.

А на деле-то умней всякого умника.

Только не будем вперёд забегать.

Лучше послушайте историю про Кубу, историю, что случилась когда-то в нашем городе.
Если с самого начала начинать, звался он ещё не Куба, а Кубичек.

Был он сыном бедной вдовы, что жила ни в городе, ни в деревне — в старом домике неподалёку от городской стены.

Лет с семи Кубичек пас двух коз и корову, больше у них ничего не было.

А мать сбивала масло и носила в город продавать.

Пахтанье — упаси бог! — не выливали.

Кусок хлеба да кружка пахтанья — вот тебе и завтрак.

Того же хлеба в пахтанье накрошишь — вот тебе и обед.

Еда незатейливая.

Да нашему пареньку она впрок шла.

Рос он, подрастал.

Был Кубичек — стал Куба.

Говорит однажды мать:
— Ты вырос, а я постарела, хворая сделалась.

Тяжело мне масло на продажу носить.
— Ну что ж, мама, давайте я понесу.
— Ох, сынок, никогда ты в городе не бывал, ничего там не знаешь.

Обманут тебя!
— Посмотрим, кто кого обманет! — сказал Куба.
Наутро стали Кубу в город снаряжать.

Мать нарвала в огородишке листьев хрена, завернула в них масло, чтоб не таяло, и положила в холщовую торбу.

Куба вырядился в праздничный отцовский кафтан, вырезал себе еловую палку, повесил на неё торбу и отправился.
Подошёл к городским воротам, смотрит — дома высокие, в три этажа, народу много, и едут, и идут… У самых ворот нищий сидит, руку протянул.

Плетётся мимо старушка, приостановилась, бросила монетку нищему.
Куба думает:
Говорила мать на базар идти.

Да где он, не знаю и знать не хочу.

Если тут даром денежки дают, так уж за масло-то я ох сколько получу!»
Сел недалеко от нищего, расстелил на земле торбу, на торбу положил листья хрена, на них масло.
Проходят горожане, смеются.
— Это что за чучело в длинном кафтане? — один говорит.
— Верно, в огороде надоело торчать, — другой отвечает.
Куба будто не слышит.
Прошли горожане, нищий за насмешки принялся, зубы скалит.
— Смазал бы ты своим маслом городские ворота, чтобы не скрипели.

Все равно покупателей не дождёшься.
Куба всё отмалчивается.
Вдруг, откуда ни возьмись, прибежал тощий пёс.

Стал против Кубы и хвостом вертит.

А хвост длинный да кривой, что твоя сабля.
Смешно Кубе стало.

Целый день почти прождал и вот кого дождался.

Он и говорит псу:
— Уж не хотите ли вы, господин, масло купить?

Я дорого не прошу и дёшево не отдам.
Пёс как прыгнет!

Схватил масло в зубы и был таков.
Куба только в затылке почесал.
Вернулся домой уже совсем к вечеру.

Мать спрашивает:
— Ну, сынок, продал масло?
— А как же, мама, продал.

Такому хорошему господину — кафтан чёрный, штаны серые, да такая привычка у него чудная — всё саблей вертит.
— Вот и ладно.

Давай деньги.
— А деньги, мама, он мне в другой раз отдаст.
Заплакала мать.
— Так и знала, что обманут тебя,

Кубичек мой, бедняжка.
Поплакала да и успокоилась.
Через сколько-то дней опять снаряжает Кубу в город и наказывает:
— Смотри, никому в долг не верь!
Куба снова только до городских ворот дошёл и там уселся.

Едва товар разложил, тот самый покупатель заявился.
— А, — говорит Куба, — верно, должок принёс?!
Пёс — за масло,

Куба — за свою еловую палку.

Завизжал пёс, бросил масло — и наутёк.

Куба — за ним, палкой его охаживает.
— Я тебе покажу, собачий сын, почём масло!
Забился пёс в густой кустарник.

Совсем бы убежал, да Куба успел схватить его за хвост.

Пёс вырывается, когтями землю скребёт,

Куба его за хвост тащит.
Вдруг зазвенело что-то, одна золотая монета выкатилась, другая.

Пёс визжит, скребёт лапами.

И что бы вы думали — выгреб из земли под кустами глиняный горшок, полный золота.

Сколько он там пролежал, кто его туда закопал — пёс не знал,

Куба не знал, и мы не знаем, а врать не хотим.
— Ага, выплатил-таки должок! — сказал Куба псу. — Да ещё с лихвой.

Теперь ступай куда хочешь.
И отпустил хвост.
Пёс — дёру, а Куба, конечно, горшок с золотом под кафтан спрятал и повернул к воротам.

Смотрит — торба лежит, а масла нет.

И нищий куда-то подевался.
Что ж, — подумал Куба, — пусть и он маслицем полакомится».
Довольный вернулся Куба домой.
— Ну, мама, говорил я вам, что получу долг.

Тот господин с саблей ещё раз приходил.

Поспорили мы с ним немножко, он со мной честь по чести и расплатился.
Принялись мать с сыном считать деньги.

Мать до ста умела считать, а Куба только до десяти.

Считали, пересчитывали, совсем запутались.
Куба и говорит:
— Чем считать, давай лучше купим в городе хорошую усадьбу, с садом да с огородом.
Как решили, так и сделали.
Живут припеваючи, едят каждый день досыта.
А по городу сплетни да слухи пошли.

Откуда такое богатство?

Вдова, мол, обворовала кого-то.

Только кого?

Нигде ничего не пропадало.

Видно, не она украла, а Куба ограбил.

Только и ограбленного не сыскали.

А может… Не к ночи будь сказано…
Дошли те разговоры и до магистрата.

Вот однажды приходит солдат.
— Так и так, вдова Анна, бывшая супруга покойного Яна, требует вас вместе с сыном Якубом наш славный магистрат.

Явитесь незамедлительно!
Затряслась от страха вдова Анна.

Чего боится, сама не знает.

Только и правда, от начальства добра не жди.

Поплелись Анна с сыном в ратушу.
В зале заседаний в пышном кресле сидит сам бургомистр, по сторонам — два советника, сбоку пристроился писарь, а солдат у двери на часах стал.
Откашлялся бургомистр и важно заговорил:
— Поскольку нам доверено блюсти порядок и карать зло, и поскольку известно нам, что вы купили усадьбу с садом и огородом, а также дом под черепичной крышей с хлевом, чердаком и подвалом, и поскольку вы расплатились наличными, и не какими-нибудь медяками, а талерами один в один, и поскольку всякий знает, что покойный супруг Ян оставил вам в наследство ломаную ложку да дырявую плошку, а больше ни шиша не оставил, постольку мы спрашиваем вас, вдова Анна, каким путём, честным или не честным, приобретены вами вышеупомянутые и нижеозначенные талеры.
Ничего Анна из бургомистровой речи не поняла.

Только взяла её обида за покойного мужа Яна.
— Как же так, господин бургомистр, ломаную ложку да дырявую плошку?!

Две козы он оставил, корову с белой звёздочкой на лбу.

Корова даёт полный подойник, а козы хоть и поменьше, да молоко у них жирнее.

И масло из того молочка выходит…
— Ну, хватит! — махнул рукой бургомистр. — Пускай ваш сын Якуб объяснит.
Наш Куба и глазом не моргнул.

Стал рассказывать славному магистрату про господина с саблей, про должок за масло…
— Постой, постой, какой господин с саблей?

Мы всех у нас в городе наперечёт знаем, в лицо и по имени.
— А такой, — отвечает Куба, — кафтан чёрный, штаны серые, зубы острые да лапы с когтями.
— Лапы с когтями! — вскричал в ужасе бургомистр. — Не иначе как ты с нечистой силой спутался,

Якуб, сын Яна и Анны?!
— Да уж чистым его не назовёшь, — отозвался Куба, — вся шерсть у него грязными клочьями свалялась.
— Позор нашему городу! — закричали разом советники. — Никогда у нас такого не бывало!
А бургомистр сказал:
— Поскольку Якуб сам сознался, что талеры получены от нечистого, постольку он заслуживает казни.

В добрые старые времена мы без дальних слов сожгли бы его на костре, а нечестивое богатство обратили бы на благое дело, разделив его меж собой соответственно положению и чинам.

Но поскольку добрые старые времена прошли, и поскольку Куба молод и ещё может раскаяться, постольку мы подвергнем его испытанию водой.

Ежели он потонет, будем считать его невиновным; ежели всплывёт, значит, вина его доказана — и придётся отрубить ему голову.
— А нашу усадьбу вы, ясное дело, меж собой поделите?.. — сказал Куба.
— А как бы ты поступил, будь ты бургомистром? — ответил бургомистр.
— И не уговаривайте! — покачал головой Куба. — Нет моего согласия бургомистром быть.
— Ну, это ты врёшь! — воскликнул первый советник. — Бургомистром всякий хочет стать!
На том совет магистрата и кончился.

Солдата послали в соседний город за палачом, потому что наш город был невелик и своего палача не держал.

А Кубу пока что посадили в большой кожаный мешок, завязали покрепче и отнесли на плотину к омуту.

Так вернее будет, из мешка не убежит.
А через ту плотину вела дорога из соседнего города в наш город.

И ранним утром из того города в наш город шёл палач.

Увидел мешок и спрашивает:
— Тебя, что ли, казнить надо?
— Кого ж ещё? — отзывается Куба из мешка.
— А за что тебя?
— Да не хочу бургомистром быть, — отвечает Куба. — Мне это ни к чему.
У палача глаза разгорелись.
— А ежели б я, к примеру, в мешок залез?

Стал бы я бургомистром?
— Стал бы, конечно.

Только я тебе место в мешке не уступлю.

Неохота вылезать.
— Уступи, — просит палач. — Я тебе кошелёк с золотом дам!
— Эх, — сказал Куба. — Была не была, развязывай мешок.
Залез палач в мешок,

Куба завязал его покрепче, кошелёк с золотом за пазуху сунул — и домой.
Скоро собрались на плотине горожане, весь магистрат явился.

А палач из мешка кричит:
— Выпускайте скорее!

Согласен я бургомистром быть!
Горожане смеются.

Бургомистр от гнева, что твоя свёкла, красным сделался.
— Он ещё издевается!..

Не будем ждать палача.

Сами столкнём его в воду.
И столкнули.
Булькнула вода, и ушёл мешок на дно.
Стали расходиться горожане.

Меж собой толкуют:
— Значит, не виновен был Куба, раз утонул.

Жалко парня.
Один бургомистр да советники не жалели Кубу, а довольные отправились в ратушу заседать.

Только к ратуше подошли, видят — идёт по улице Куба, во весь рот улыбается.
У бургомистра так ноги и подкосились, ведь он сам его в воду столкнул.
А Куба поклонился магистрату и сказал:
— Спасибо, господа славный магистрат.

Сам бы я нипочём не догадался в омут нырнуть.

А нырять, право слово, стоило.

Вот, смотрите!
Тут Куба вытащил из-за пазухи кошель с монетами, что палач ему дал, и подбросил на ладони.

По всей улице золотой звон раздался.
— Где, где, ты говоришь, это золото раздобыл? — воскликнул бургомистр.
— Да на дне же, ваша милость.

Там его ещё много осталось.

Думаю завтра с утра опять нырнуть.
Позвенел золотыми и дальше зашагал.
Бургомистр заседать в этот день не стал, вернулся домой мрачнее тучи.

Жена к нему с расспросами, а он ей только буркнул:
— Отстань, женщина, государственная тайна!.
А сам об одном думает, как Кубу опередить.

Ведь перетаскает, проклятый, весь клад.

Надо бы самому нырнуть, да боязно: вода холодная.
До полуночи промаялся бургомистр, потом решился, пошёл на плотину.

Подходит, слышит голоса:
— Отойди! — кричит один. — Я первый советник, мне и прыгать первому.
— С какой это радости? — кричит другой советник. — Я раньше пришёл.
Тут бургомистр всех растолкал и, не раздумывая долго, прыгнул в воду.

Плюх, буль — и пошёл на дно.
За ним, словно лягушки, поскакали оба советника.

Только круги по воде разбежались.

Потом из кустов магистратский писарь вылез.

Подумал самую малость и туда же плюхнулся.
В одну ночь не стало у города славного магистрата.
Горожане так и не узнали, куда они все разом подевались.

Один Куба догадывался, да помалкивал.
Городу без бургомистра быть не положено.

Посоветовались горожане и выбрали бургомистром Кубу.
И правильно сделали.

Он ведь если и не умнее всех был, так уж хитрее — наверняка.

0
0
30
Give Award

Other author posts

Comments
You need to be signed in to write comments

Reading today

Моряк всегда возвращается домой.
«И вырвал грешный мой язык!»
Ryfma
Ryfma is a social app for writers and readers. Publish books, stories, fanfics, poems and get paid for your work. The friendly and free way for fans to support your work for the price of a coffee
© 2024 Ryfma. All rights reserved 12+