Бежим по асфальту в сухой февраль, сбивая года и пяты.
Мы в этой ночи навсегда с тобой закованы и распяты,
Серебряный месяц, смеясь с небес, целует чело и губы.
С кирпичных домов, разогретых днём, ноктюрном гудят нам трубы.
Идём по асфальту, петляет след, туман опускает плечи,
Всю жизнь друг от друга с тобой бежим, всю жизнь ожидаем встречи,
Пустые районы, огонь внутри, следы, и чуть-чуть — усталость.
Искать эту искру в холодной тьме — вот всё, что сейчас осталось.
Сворачивать вдруг не туда, не к тем — от них уходить за виски.
Ведь где-то в ночи по следам бежит, теряя надежду, близкий.
Мороз пробирает и жжёт тела. От парка сбегаем к морю.
Сбивается ритм, я лечу след-в-след и сердцу чужому вторю,
Я слышу тебя — но пустует пляж. Ты где-то не здесь, но всё же
Я чувствую телом касанье губ к холодной и грубой коже.
Целуешь ресницы, чело, виски… По контуру губ. До дрожи.
Порой даже страшно судить о том, настолько с тобой похожи.
Твой мир, твои мысли, глаза, стихи, сирень твоего парфюма…
Я, знаешь, amore, порой боюсь, что сам же тебя придумал.
И всё это — искра, асфальт, луна — наивно и так беспечно…
Но всё же в надежде напасть на след я буду метаться вечно.
И снова асфальт и сухой февраль, сбивая года и пяты.
Мы в этой ночи навсегда с тобой закованы и распяты.
