II.путеводные ночи

чернильными пятнами по моим щекам,

черными волнами по одеялу моря:

меня раздавит пополам

и поперек разрежет горе-

пока ненужные, измятые слова

позвякивают на ночном повторе;

позвякивают бранно и смешно,

как ненадежно с вашей стороны

шутить над музой,

прятать по углам.

засовывать под градус и под петли,

зевать, ища по сторонам

спросить бы у кого:

"а рифмы у вас нет ли?"

мне, находясь в бреду ночного измеренья,

позволено шутить

над правдой повсеместно;

месить соленое от слез планеты тесто,

дабы свой горький приговор

до дна скорей допить.

как жаль, что моя смелость пылью улетучится

как этот рваный тарахтящий сон;

казавшийся единственным спасением,

и только верные мосты

на пополам свою разделят плоть

мне в унисон, порвут и перервут,

и на дворцовой как всегда

глухое столкновенье.

пускай я мыслями давно уже не здесь,

и призраки родного города

теперь уж не со мною;

и я совру про огоньково-синюю ночную дребедень,

но правду главную не вскрою.

пускай меня дождется

мой пьяно-белый север,

ветра с разорванных мостов

в глаза стихи развеют;

я уплываю вниз, врастаю в горизонт.

туманным штилем

меня встретит

мой новый южный Берег.