стыд. послевкусие
мне стыдно
за то, что я устраиваю словесную бурю,
когда ты отказываешься чинить
мою записную тетрадь.
у меня в глазах недостаток внимания,
в кровИ кофеина,
мне жутко до боли хочется спать.
прости, мне стыдно
за то, что у нас не дом,
а кладбище моих
до ума не доведенных мыслей.
Потом я расскажу
тебе : от премии по литературе
мы были очень близко.
прости, мне стыдно,
за то, что из твоих газет
я строила себе шалаш.
за то, что я сломаю чайник
который вскоре мне отдашь.
мне стыдно, правда, стыдно
за то, что нам луна стучала
в окна,
за то, что твой будильник в шесть утра,
а мой звенит в 12 ночи
весело и звонко.
мне очень стыдно,
за то, что я раскидываю
своими полу-голыми стихами
направо и налево.
за то, что
вместо Крыма у меня на холодильнике висит
далекая Женева.
мне стыдно
за присваивание себе
сакральности
непонятой поэзии,
за то, что никому не отдаю,
одновременно всем бросаю
в спину
зарифмованные лезвия.
прости, в который раз
в который раз, где
я устану вспоминать
наши прощальные вокзалы;
ты знаешь, все по половине
мы встретимся когда нибудь
опять;
нас время слепит в кучку глины.
но самое колючие
я буду помнить вечно.
ведь, это
не прощания, не шутки;
это моя извечная беспечность.
и снова я скажу,
как много раз случалось и до этого;
мне стыдно
за то, что не окрикнула
тебя тогда в Питере
в проеме большого вагона
сглотнув немое приветствие
в горле зеленого свитера.
а нам, как одним из немногих
прекрасно с тобою известно,
что время от гриппа не лечит.
мне стыдно,
потому что это была
наша последняя встреча.
Ekaterina Sherwood
Other author posts
II.путеводные ночи
чернильными пятнами по моим щекам,черными волнами по одеялу моря: меня раздавит пополам и поперек разрежет горе- пока ненужные, измятые слова позвякивают на ночном повторе;
сонный театр
Мне чай без меда/с медом опостыл,и кажется, что в мою кровь совсем впиталась осень. А они в своем партере Все также вежливо вопят мне «просим, просим!» Кто знает, чем закончится спектакль, начатый когда-то в сентябре.
Крушение
Я не хочу, чтоб заживали мои старые раны. Это единственные обломки моей ветхой памяти. Это единственные обломки деревянного корабля,
Под жестким одеялом
Еще одна лишняя ночьЗа полночь ознаменовалась. Ликерными звездами В холодном окне Шатаясь, пытаюсь себе помочь. Но я как Бродский, ощущаю вялость.