Побег

луна догорает, как спичка в руках пилигрима,

я спрятала звёзды в широком кармане плаща,

и сердце моё – Нагасаки, душа – Хиросима

дрожат в ожидании атомных бомб палача.

в руках пилигрима – бессовестно нежное солнце,

в кармане плаща замирают мои облака,

любое решение будет теперь судьбоносным,

а время не дремлет, держа пистолет у виска.

бессовестно нежное солнце растопит всю наледь,

мои облака приведут меня снова домой,

мой старый корабль уже рядом и скоро причалит,

он бури не просит, ему нужен только покой.

всю наледь с поверхности памяти снять постепенно,

домой до рассвета вернуться смертельно усталой,

но всё-таки сильной и, может быть, в меру смиренной,

всё рушится, но мне не жаль своего идеала.

и снять постепенно всё то, что уже не подходит,

смертельно усталой судьбе дать ночлег и хлеб с солью.

ты смотришь на небо и видишь, как солнце заходит,

как будто бежит из тюрьмы, вырываясь на волю.