Апрель

на разбитом асфальте – лишь ломтики талого снега:

здесь апрель пожирает всё зимнее солнечной пастью.

здесь любому, даже самому старому человеку

хочется счастья – леденцово-сиропного счастья…

только счастья не будет, будут – кошки, дворы и мусор,

комья липнущей грязи и прошлогодней гнили…

помнишь, как мы курили здесь, что-то с ментоловым вкусом,

а потом приходили домой, и взрослые нас лупили.

помнишь эту тропинку, этот старый киоск и рябину,

как постукивали каблучки, как задирались юбки?

как весеннее небо казалось сапфировой парусиной,

как от первого поцелуя можно было лишиться рассудка…

помнишь, как пахло в квартире, где вы лежали, молча –

выцветшими обоями, пыльными книгами, супом.

как весна колыхала шторы, и птицы кричали всё громче…

и вода текла по телам, а потом – по соседским трубам.

ты искал это счастье повсюду, ты верил в него, как в Иисуса,

думал, что снег сойдёт, а под ним будут райские кущи.

только тридцать вторая весна не имеет ни цвета, ни вкуса,

всё идёт по затёртому кругу: суши, секс, расставание, суши.

вот опять под соломенным светом носятся чьи-то дети,

и сползают нелепые шапки, и мокнут тяжёлые ранцы…

леденцово-сиропное счастье разливается по планете,

только нам уже никогда ни капельки не достанется…