Сижу.
Курю.
Смотрю в стекло.
На завтра будет дата.
Веду незримый разговор
Я с раненным солдатом.
Он говорит
«Мученьям нет,
Ни края, и не сроку».
А я ему
«А если б шанс закончить эту долгу»?
На завтра,
Я тебя мой друг
Представлю в нужном месте,
С винтовкой — продолженьем рук
И с сердцем полном мести?
Он встрепенулся,
«Что ж, давай!
Не в первый бить фашиста!
За мать, и брата, сродный край,
За тех кто пал в боях. Пущай
Запомнят коммунистом!»…
Стоит солдат.
- В душе как сталь,
Жуёт решимость молча!
А перед ним рожденный стать
Кошмаром, и ни дать, ни взять.
Убийцей людских полчищ
Винтовка юркнув за плечо,
Лишь брякнула с укором.
Не скоро встал солдат с колен
Прижав дитя Алоисен,
Адольфа как родного.
Солдат, не плакал, и не ныл
Ни разу за три года
И танк горящий как тушил,
В лесу поляка как душил
Он помнит. Что лить воду?
А тут предательски блестят
Глаза его с укором.
И говорит солдат
«Нет брат! Решу я по другому!»
«Я воспитаю его брат,
По нашенски, по русски,
Что бы не смел фашист восстать,
Смогу, сумею обуздать,
Я лаской по отцовски!
Сижу.
Курю.
Смотрю в стекло.
На завтра будет дата.
И представляю жизнь иную
Советского солдата.
