Ольга Данилова

Нас провожает звук бензопилы,
когда она визжит в руках рабочих.
И мёртвых сосен корни и стволы
уложены рядами вдоль обочин.

в этой самой больнице
у неё принимали долгие роды
из подушки время от времени
давали дышать кислородом

Алушта, на солнце пекущая август.
Полосками — тени на пляжниках гриль.
И сразу никто не заметил зигзагом
съезжающий к площади автомобиль.

Не бойся того, что потребует сил.
Не верь, что такое тебе не по силам.
А главное — боже тебя упаси
потом сожалеть, что ждала и просила,

Слова, сказанные смертельно раненым Корниловым в 1854 году, вернулись в город весной 2014-го, 160 лет спустя
Сказано: всяк да несёт свой крест.
Не убоись креста.
Эхо тройное: скорбная весть,

Расслоение белой линии живота:
вот и всё, что осталось ему от мамы.
Он её, эту грыжу, заполучил, когда
на руках свою мать носил от кровати к ванной.

Слышите: даже куранты вступают в бой.
Как спохватились весною: недоглядели!
Сколько ударов сердца плывёт над тобой,
город мой, эта мелодия Мурадели?

Последнее дело —
идти по горячим следам.
Листва облетела,
курчавясь, у стриженых дам.

Где горит вода, вода небесная,
пар в лучах закатного огня,
форменки морские носят детские,
так же, как её носила я,

А у них посуды медной – крест да пуговица,
и рогатого скота – ухват да курица.
Им валять бы дурака
да на печке греть бока:

I
Нелепость смерти есть сарказм божеств:
Эсхилу ― черепаха, вши ― Гомеру,
Хрисиппу ― хохот от вина без меры.

Украина сорок седьмого.
Жатва. Жинки да старики.
Хлеб не веян ещё, не смолот.
Аж сосёт, донимает голод.

Таких домов полно и в Подмосковье,
послевоенных. Здешним невдомёк,
как страшен он – пустой, с пробитой кровлей,
стоявший в Углегорске “Уголёк”.

Выводит двух собак. Одна - совсем щенок,
второй - терьер. Степенный, с жёсткой шерстью.
Щенок же скачет: шлейка, поводок -
не сиганул бы под колёса с места.

Когда уже, кажется, лето сдано и потеряно,
кровавит шиповник, и медью трясёт держи-дерево,
и взмылены волны - их ветер ведёт под уздцы -
в степи, среди сизой полыни, с дождём оживающей,

Чем, Севастополь, ты зацепишь в этот раз,
когда кусает ветер в треснувшие губы?
Когда, царапая незащищённый глаз,
оскалят зубы парусов твои яхт-клубы?