Закусин Николай

Простой тагильский парень Закусин Николай

На Малой Кушве вырос среди ребячьих стай.

Служил в Гайновке в армии (был белорусским край),

Училище военное закончил Николай.

Помощник командира он в танковом полку,

«Военный техник» должность присвоили ему,

В тринадцатый мехкорпус направлен лейтенант,

Но пересёк границу фашистский оккупант.

В июне сорок первого спала ещё страна.

Двадцать второго в полночь нагрянула война.

Убийцы едут весело: Гудериан и Гот

И фоткают с улыбочкой, как гибнет наш народ.

И ночью по тревоге мехкорпус поднят был,

На помощь разведбату на танках он спешил.

Убиты все разведчики под Браньском бой идёт,

Огнём рычит-плюётся немецкий пулемёт.

А с неба бомбы сыплются, и крик стоит, и вой.

В атаку корпус бросился, вступив в неравный бой.

Грохочут панцерфаусты и танки наши бьют,

Горят танкисты заживо, но город не сдают.

И гибнут, гибнут сотнями защитники от ран,

Танкисты гибнут юные, но едут на таран!

Три дня стеной железною мехкорпус там стоял,

Ценою жизней собственных он Браньск оборонял.

Фашисты силы свежие сумели подвести

И нашему мехкорпусу пришлось скорей уйти.

Дорогой смерти страшною, где горы мертвецов,

По Белостоку корпус шёл, чтоб не попасть в кольцо.

Изранены, измученные встали на пути

Фашистов, чтобы армии сумели отойти.

Но Волковыск захвачен был, захлопнулся котёл.

И смерть кругом, одна лишь смерть, куда бы ни пошёл...

Июнь двадцать девятое. И больше жизни нет.

Прошло всего-то восемь дней, а будто восемь лет

С момента наступления и яростных боёв,

Но не сдадимся, а врага – в могилу заберём!

Тогда был самый страшный бой. На смерть, а не на жизнь,

И из последних сил бойцы мехкорпуса дрались.

Отчаянно сражались советские бойцы,

Врага сковали намертво у Зельвы храбрецы.

Мосты и Берестовица, Ружаны, Волковыск,

И Слоним – всё красным-красно там от кровавых брызг...

Фашистов стая чёрная голодная гиен

Под Минском захватила бойцов советских в плен.

В Офлаг при Хаммельбурге, где русских ждал расстрел,

Везли фашисты пленных... всех, кто дожить сумел.

С нашивкой вместо имени под злой овчарок лай

В бараке оказался Закусин Николай.

На страшный Хебертхаузен везли наших солдат

Из этого Офлага. Мишенью, говорят,

Стал каждый наш прикованный друг к другу офицер –

И каждый там в эсэсовский немой попал прицел.

Людей морили голодом: лишь брюква да вода,

А хочешь жить и вкусно есть – переходи тогда

К фашистам надзирателем и русских убивай.

Но не пошёл на это Закусин Николай.

Бежал он из Офлага куда глаза глядят,

Но был СС он пойман, отправлен в Карлсбад:

Измученный, голодный попал фашистам в лапы,

В застенки смертоносного немецкого гестапо.

В гестапо палачи его и били, и пытали,

Но оказался, видимо, наш Николай из стали:

Не стал даже под пытками «Хайль Гитлер» им кричать,

Не сдался тагильчанин фашистским палачам.

В концлагерь в Флоссенбурге отправили его,

Как тяжкого преступника на гибель прямиком.

Там каждый день – последний день в эсэсовский террор:

Расстрелы и «Arbeite macht frei» на входе приговор.

Февраль сорок четвёртого. Холодный страшный год.

На помощь наша армия всем узникам идёт,

Фашиста бьёт безжалостно и гнев её священ!..

Погиб в плену жестоком помком Закусин Н.

Застреленный эсэсовцем, в печи он был сожжён,

Сожжён, как вещь ненужная... но не был побеждён!

И только пепел по ветру, а человека нет.

А Николаю было всего-то тридцать лет!

Прошло с войны той более восьмидесяти лет,

О Николае нашем нигде известий нет.

Не дождались родители, сестра не дождалась.

И только в двадцать третьем его судьба нашлась

Средь карт военнопленных, среди архивных дат:

Остался на чужбине тагильский лейтенант.

Под камнем безымянным лежит, сгорев дотла,

Бесстрашный тагильчанин Закусин Николай.

Вы спросите, зачем я вам об этом говорю,

Зачем я из небытия всё это достаю.

От воина тагильского остался только прах.

Я память сохраню о нём для всех в своих стихах.

Пусть вечно жив он будет, пусть знают все о нём,

Пусть память о Закусине не порастёт быльём.

Ведь не для казни Николай был матерью рождён,

Пусть знают все, что он погиб, но не был побеждён!

А если кто-то скажет, что пили бы сейчас,

Мы пенное баварское, когда б разбили нас

Фашисты в Сталинграде, ты духа не теряй,

Ты расскажи, как умер Закусин Николай.

------------------------------------------------------------------------—

Помните тех, кто прошёл войну,

Помните тех, кто погиб в плену.

Цветных трико у них нет, не спорю,

Но они – настоящие супергерои.

Вечная вам память!