Есть критики, думающие одновременно двумя полушариями, но каждое из них не знает, к какому выводу пришло соседнее. В первую очередь это касается ударности и безударности не значимых слов.
Когда два таких слова (а слога всего два) оказываются в начале строки они называют их то 11 (спондеями), то 10 (хореями), то 01 (ямбами), то 00 (пиррихиями или двойной анакрузой).
Как раз для таких сделаю уточнение: говоря об утяжелении и сглаживании ритма спондеями, я нигде не утверждал, будто бы спондей (или пиррихий) – дефект, хотя до Ломоносова и Тредиаковского так считали.
Если поэт говорит о преодолении трудностей, утяжеление спондеем создаёт соответствующий психологический фон, как траурная музыка на похоронах или чёрный платок на картине у вдовы, преодолевающей подъём против движения нашего взгляда (у нас – это справа налево, а у читающих справа налево – наоборот). Пиррихии (00 – два безударных слога) обычно выполняют прямо противоположную роль.
Даже четыре первых слога в строке (особенно, если среди них мало ударных) могут лишь "на кофейной гуще" гадать, сколько слогов будет в стопах. Если мы решим, что первая стопа в строке будет из двух слогов, то во что превратятся следующие далее 00? Останутся 00? Или превратятся в 001? 0010? 0001? 0011? Мозг хочет определиться с ритмом, а здесь сплошной туман.
Можно утверждать, что вторая стопа не для пиррихия (10 00 или 01 00).
Последняя стопа – это стопа рифмы. Чтобы рифма была отчётливой, мало иметь рифму качественной в смысле наличия в ней одних или сходных звуков в таком же порядке, то есть быть высокосозвучной. Её слог должен быть ударным. Не случайно дактилическая рифма (ударение падает на третий слог с конца строки) не приветствуется. Поэтому в последней стопе тоже нет места пиррихию! Он сделает рифму в лучшем случае дактилической.
Если стопы двухсложные, а строки четырёхстопные, то для пиррихия остаётся третья стопа.
Забегая вперёд, отмечу, что среди пеонов предпочитают пеон-3 (0010 0010) или пеон-4 (0001 0001), но не пеон-1 (1000 1000) или пеон-2 (0100 0100). У последних двух пеонов два дефекта (представим их в виде сочетания ямба или хорея с пиррихием, то есть 01 00 или 10 00), а именно: вторая, и последняя стопа – пиррихий.
10 10 00 10 – четырёхстопный хорей с пиррихием в третьей стопе. 01 01 00 01 - четырёхстопный ямб с пиррихием в третьей стопе. Здесь пиррихий на своём месте. Почему?
Отсутствие ударения в стопе, предшествующей рифме, делает рифму очень звучной. Если зарифмованная стопа представлена особо значимыми словами, которые требуется выделить, акцентировать внимание, то они интонационно выделятся пиррихием.
Если эти особо важные слова короткие, то не нужно размывать главное. Тут лучше всего подходит четырёхстопный ямб или хорей. То же самое получается, если мы представим пеон-3, пеон-4 в виде 00 10, 00 01 или логаэды (смесь разных размеров в одной строке).
Но если требуется акцентировать внимание не на отдельных рифмованных словах, а на довольно длинных фразах, то пишите пятистопным или даже шестистопным ямбом (или хореем), помещая пиррихий перед акцентируемыми частями в строке.
Я не боюсь вызвать бурю негодований и возмущений поэтов и критиков, утверждая: «мотив» стихотворения надо выбирать(!) сознательно до написания первой строчки. Стихотворение надо планировать (для критиков совсем «совком» запахло!), а не полагаться только на вдохновение! Надо конструировать с учётом будущих фраз, носителей главных мыслей!
«Кабы я была царица, — 10 10 10 10
Говорит одна девица, — 00 10 10 10
То на весь крещеный мир 11 10 10 1
Приготовила б я пир». 00 10 01 1
«Кабы я была царица, — 10 10 10 10
Говорит её сестрица, — 00 10 10 10
То на весь бы мир одна 11 10 10 1
Наткала я полотна». 00 11 00 1
«Кабы я была царица, — 10 10 10 10
Третья молвила сестрица, — 10 10 00 10
Я б для батюшки-царя 11 10 00 1
Родила богатыря». 00 10 00 1
Ни во второй, ни в последней стопе пиррихиев здесь нет.
Двух сестриц в сумме А.Пушкин удостоил в предпоследних стопах лишь одним пиррихием, а третью – тремя. Более того, в строке «Приготовила б я пир» поэт пошёл даже на сбой ритма (00 10 01 1). И не надо «помогать» великому поэту «исправлять дефект», представив эту строку так: «Приготовила бы пир» 00 10 00 1 (частица «бы» считается безударной). Полагаю, что поэт сделал это умышленно, чтобы не допустить пиррихий, утяжелить строку и этим поместить первую сестрицу в тень нашего сознания.
В строке «Наткала я полотна» 00 11 00 1 графически имеется пиррихий в предпоследней стопе. Но перед пиррихием находится не просто спондей, а спондей, усиленный йотированным гласным «я» - дифтонгом настолько мощным, после которого и пиррихию не просто набраться сил.
В слове «полотна» имеется сонор «л». Он в ряде языков (как и «р», например, в чешском) считается слогообразующим. Поэтому мы можем обсуждаемый пиррихий не считать полноценным.
В противовес этому, в «Родила богатыря» 00 10 00 1 мы имеем три ударные позиции, занятые сонорами («р» и «л»), на фоне которых пиррихий становится в высшей степени отчётливо выраженным.
В рассказе о первых двух сестрицах «я» (дифтонг «йа, или «ja», «ia») в стопах стоит на втором месте, чем как бы сбивает ритм, частично перемещая ударение на второй слог в хорее. У третьей сестрицы, наоборот, «я» усиливает первый ударный слог в «утяжелённом» спондее, делая его похожим на хорей.
Здесь явная игра на контрастах: на тёмном фоне (сестриц) белое (третья сестрица) становится ещё белее.
Прочитал недавно у одного «оценщика» поэзии, который не ставит больше 3 стихотворению, написанному ямбом или хореем, если дактилем, амфибрахием или анапестом – не более 4! И только если сочетаются разные размеры, «оценщик» может поставить 5. Удивляюсь, почему он не привязал оценку к месту написания произведения: на даче, в бане или в туалете? Есть такой анекдот.
Блондинка:
- Покажите мне Ваш фотоаппарат!
Фотограф:
- Зачем?
Блондинка:
- У Вас такие замечательные фотографии!!!
Фотограф:
- Покажите мне свою авторучку!
Блондинка:
- Зачем?
Фотограф:
- У Вас такие красивые стихи.
Многие борцы с «совком» забыли тезис о единстве формы и содержания. Для них только новое (оригинальное) есть хорошо. Прошлое – б/у, сэконд хэнд, а потому – низкого качества. Но всему своё место, время, стихотворные размеры, ритмы, рифмы, стилистические фигуры и тропы…
Нет плохих и хороших размеров, есть умелое и не умелое их применение, к месту и не к месту. Есть ещё глупая мода для утверждающих: «Сейчас пишут иначе! И Пушкин сегодня писал бы иначе! Всё развивается…». Позвольте спросить! Куда? В сторону прогресса или регресса?
Нет также затёртых, приевшихся, неоригинальных рифм. Есть отсутствие мыслей, пустословие между, якобы затёртыми, рифмами.
«Искусство ради искусства» в форме оригинальничания – выпендривание, когда по существу нечего сказать. Когда в голове пусто у блондинки, желающей это скрыть за толстым слоем косметики.
Если «оригинал» пытается не затёрто зарифмовать: «Так-то оно, конечно, так! Ежели как что… А то, что оно, дескать, так, так это, конечно… А случись что, так вот тебе и пожалуйста!», - то, для него и Пушкин устарел, и мои рассуждения о пиррихиях – позавчерашний день. Они выхватывают 4 – 5 слов и повторяют в течение 3 – 5 минут. И они у них «не затираются».
