Вадик по шизе шел в десяток мест,
чуть почил в бозе и залез на крест.
Повисел чуток - всё, привет, Андрей!
Улыбался бог, сидюча в бадье.
Вадик по шизе шел, как муэдзин,
заходил в клозет, чпокал Лен и Зин,
выходил в окно, приходил вчера,
бородат, как гном, и лучист, как Ра.
Вадику в шизе было невпервой,
всё стучал сосед - шёл тридцать седьмой.
Грел лесоповал песнями Чижа.
Только Вадик знал - некуда бежать!
Не в кого стрелять, если бог вокруг,
некому пожать девятнадцать рук.
Ядерной зимой с няней у печи
Вадик пил Лафройг, ел перепечи,
пел Домбайский вальс и сушил носки,
наблюдал, как Мальмстин солит соляки,
нес пигмеям свет, словно твой Колумб,
плавал в кислоте, как Патрис Лумумб.
Верил в чудеса, как вятчанин Григ,
открывал глаза, но всего на миг.
Ночевал в стогу с пьяной медсестрой,
приходил в снегу к бабе на постой.
Словно Пугачев, жрал чужой тулуп,
исчезал в ниче, как Патрис Лумумб.
Сидя на холме, словно царь Борис -
яйца - в хохломе, ядра - барбарис.
Нечего скрывать, если город стих,
можно уповать на дурацкий стих.
Чтобы не читать утренних газет,
Вадик шел опять стопом по шизе.
10.05.2022
