Можно?

Можно я пореву? Не слышно, не громко,

Вцепляясь бессильно в имя твое.

Можно я буду той грудой осколков,

Где как ножами, блестит острие?

Можно я буду тенью безликой,

Тихо по стенке каплей сползать

И ночами, горем убитой,

Так же убито в подушку рыдать? 

Можно я буду пылью, росою,

Вечным фрегатом улиц степных, —

Лишь бы не видеться больше с тобою, 

Лишь бы не видеть тех глаз ледяных?