Песни о главном

Лицейский друг, любезный Горчаков,
одной у нас коллегии мундиры.
Нам не вести в сражение полков.
Твой зримый путь — всё хлопоты о мире,

Весь мир на кого-то и как-нибудь делится,
и в этом источник комедий и драм.
Собаки гуляют собаковладельцев,
а кошковладельцы сидят по домам.

Не суй мене, господи, куды мене не просят,
а когда на что сгожусь — ведомо тебе.
Пятернёй за волосы — так и лезет проседь,
но никак не научусь верить да терпеть.

Я помню: было страшно, горячо -
и беспросветно, сумрачно, бескрыло.
По ворону на каждое плечо
тогда-то мне судьба и посадила.

снятую кожу держа на вытянутой руке
словно спектакль весь и подают пальто
сам на серьёзных щах выйди на сорокет
а нагуляешь вес переползай в полтос

Угольником синь рассекли журавли:
как будто по небу прошли корабли,
и стая за стаей в чужие края
отправясь, растает за мысом Айя.

Кружась по Площади Мая,
считая часы до полудня,
по четвергам, неизменно -
на солнце ли, под дождём -

Где сходятся рельсы, шоссе и причалы,
и бухта к земле — языком,
на вечной стоянке застыл у вокзала
воссозданный “Железняков”.

Так тихо, что слышно: вот кошка идёт по листве,
а вот её когти легонько царапнут асфальт.
Ни трепета веток, ни шороха ветра в траве —
так тихо, что слышно: а больше не слышно цикад.

Скажи-ка, дядя самых честных правил –
ты за моей спиной стоял вторым
и, шаря в кошельке, вопрос поставил:
не дорого ли, мол, мы взяли Крым?

Алушта, на солнце пекущая август.
Полосками — тени на пляжниках гриль.
И сразу никто не заметил зигзагом
съезжающий к площади автомобиль.

А у них посуды медной – крест да пуговица,
и рогатого скота – ухват да курица.
Им валять бы дурака
да на печке греть бока: