ТинаТайлер

Как только дверь запирается на засов,
На сальных кухнях постсоветских образцов,
Наливается спирт, и твердая ткань резцов
Рвет огуречную мякоть.

И все же, смена дней в календаре
Похожа на метание ножами,
Где ты заложник в числовой игре,
В уме на время скорость умножая,

****
Милая моя, я привет тебе пламенный шлю
Оттуда, где концентрация портовых шлюх
На квадратный метр зашкаливает. Ну а пока

Над городом размеренно плывёт
Ночь. И в чернь ее слепого глаза
Маршрутного такси беззубый рот
Извергнет человеческую массу.

В придорожном кафе, в один из жарких июльских дней,
Когда рыжий пройдоха был в зените на синем блюде,
Он увидел осколок солнца, с волосами из сотен огней,
Из которых Прометей своровал огонь и оставил людям.

В душных толпах на площади, сетуя хором,
В изумрудных шелках напомаженных спален,
Человек делит Землю с такими же Ноmo,
Но, по сути, себе самому предоставлен.

Свет фонаря приводит в ужас мглу,
Вплетая свои волны в ее ко'су.
Твою фигуру втягивает вглубь
Железный зверь на рельсах и колесах.

Женщина в черной рясе сядет на край кровати,
Твердая плоть матраса служит за эшафот .
Бернхарда горло б с радостью громко извергло " хватит",
Если параличем бы не искривило рот.

Сядь у моей постели и слушай, Брут,
Выйди потом на площадь и всем скажи:
Люди сегодня друг другу безмерно лгут,
Наша Империя тонет в озёрах лжи.

За нами- серпантин дороги
Как первый вдох.
Мы-эра новых технологий,
И стык эпох.

Нотр-Дам
Заключённый в горячих объятьях карателей рыжих,
Ты сегодня представишь прощальный свой апофеоз.
Нотр-Дам-де-Пари, обожённое сердце Парижа,

Сегодня прибудет мой странствующий пилигрим,
Расправивший руки, обнять горизонт родной.
Туда, где качаются синие лодки вдали,
Туда, где целуется пирс с изумрудной волной .