Ольга Эйтутис

Над балконом в метре от неба зависло дырявое, тусклое солнце
Невнятное «завтра» нахмурило брови и сразу потухло,
Как вспышка конфорки
На маленькой кухне под сенью пиал

Вне органов чувств
И густо-оранжевой хтони застиранных штор
Подобно крови на воде растекается вечер по небу
Алый, заревом плавящий свечи, развесивший блёстки

А солнечным дорогам почему-то мало чести.
Лунным каждый стих и дряхлая романтика.
Ядро же почитает волны витализма.
Ну и этот самый пресловутый экстаз, что так громко вещает о серафической жизни.

Томно качал сон-барашки,
Грел под фуфайкой бока,
В полдень прилёг на опушке
И наблюдал свысока.

Когда Земля вращается не глядя
На робкий возглас звёзд и жар огней,
Когда Крио́с и Кро́нос вновь не ладят,
А жизнь рукою снов объял Морфей,

Белым дюшесом, мягчайшей шампанью
Музы ступали меж солнечных стран
По красным, увитым плющом галереям,
Забытым колоннам далёких Балкан

Слёзы виноградами из глаз
И гроздья звёзд, горящих на затылке –
Так только ты могла явиться, не спросив,
Застав меня désarmé на развилке

Улыбкой на заплаканном лице цветёт апрель.
Подумаешь - в пруду струится осень,
И ветер на открытой коже
Напоминает дерзостью капе́ль.