Наташа Мурштейн

Голуби купались в луже. Улетелиобрывком свободы. И день недели
второй с конца приготовил время
к расстрелу. Возложил на меня бремя
убийцы. Мы шли по осколкам лета -
палач и жертва... Дошли так до этой

По улицам
неопознанным объектом среди прохожих,
ненужной родинкой на общественной коже
я шатаюсь до воды из носа. А потом
домой, где ужин - излюбленный суп с котом.