Илья Сельвинский

Был я однажды счастливым:
Газеты меня возносили

Звон с золотым отливом

Полюбил я тишину читален

Прихожу, сажусь себе за книгу
И тихонько изучаю Таллин,

В скверике, наморе,
Там, где вокзал,
Бронзой на мраморе
Ленин стоял

Берёзка в розоватой коже
Стоит, серёжками струясь
А на берёзке — тёмный глаз
На око девичье похожий

Здесь чешуя, перо и мех,
Здесь стон, рычанье, хохот, выкрик,
Но потрясает больше всех
Философическое в тиграх:

Ах, что ни говори, а молодость прошла…
Еще я женщинам привычно улыбаюсь,
Еще лоснюсь пером могучего крыла,
Чего-то жду еще — а в сердце хаос, хаос

Был я однажды счастливым:
Газеты меня возносили
Звон с золотым отливом
Плыл обо мне по России

У акулы плечи, словно струи,
Светятся в голубоватой глуби;
У акулы маленькие губы,
Сложенные будто в поцелуе;

В скверике, на море,
Там, где вокзал,
Бронзой на мраморе
Ленин стоял

Новаторство всегда безвкусно,
А безупречны эпигоны:
Для этих гавриков искусство —
Всегда каноны да иконы

Ах, что ни говори, а молодость прошла…
Еще я женщинам привычно улыбаюсь,
Еще лоснюсь пером могучего крыла,
Чего-то жду еще — а в сердце хаос, хаос

Мы начинаем с тобой стареть,
Спутница дорогая моя…
В зеркало вглядываешься острей,
Боль от самой себя затая: