Елизавета Братцева

Соком вишнёвым марается лето.
Руки отмыть — небольшая из бед.
Сесть в электричку с дырявым билетом, после на поезд последний успеть — эта задача сложнее гораздо, словно под звёздочкой размещена.
Ведьма Настасья спешила на праздник, ...

Ночь глядится в перрон.
То ли шаг, то ли звон, то ли ветер читает заклятья —
не понять, не поймать; только мягкая тьма, точно кошечка, в щёлку заглянет
и поманит хвостом:

Рассыпает июль над балконами спящих людей
то ли звёздные крошки, а то ли поспевшие вишни.
Он смеётся в усы, говорит: «Понимаешь, так вышло,
что игрушечный ангел однажды на небо взлетел,

Вокруг холмы, туман и темнота. Пока идёшь, заблудишься раз двести.
Смеётся лешачиная невеста. Опять забрёл неведомо куда.
Повсюду то ли небыль, то ли сон; путь кончился — и вот начался снова.
Неси на голове венец терновый, сжимая в ...

Не верь, что дружба осталась в лете, не верь, что дружба осталась в детстве.
И речка вьётся атласной лентой, и солнце светит, и по соседству
живут волхвы, колдуны и маги.
И мир огромный, ничуть не страшный.