Вредная злодейка
Раньше я печалилась нередко,
От обиды плакала в подушку,
Когда ревность, вредная злодейка,
Стала набиваться мне в подружки
Раньше я печалилась нередко,
От обиды плакала в подушку,
Когда ревность, вредная злодейка,
Стала набиваться мне в подружки
Вот опять это чёртово “ничего”,
Ну когда же тебе наконец наскучит?
Это слово меня постоянно мучает,
Я другое вижу вместо него.
Губы целуют края обгоревших страниц.
Незрячими взглядами смотрят с побеленных стен
Печальные пятна нежных заплеванных лиц,
И дышат укором прощенных когда-то измен.
Попеременно сверлом и спицею
Ревность в ребра опять! Зачем?
Мне бы лечь пораньше и сладко выспаться!
Вот только спать хочу на твоем плече.
Я имя твое пишу на всех мостах и дорогах
Я имя твое пишу на всех дверях и порогах
Я имя твое пишу на первом лучике света
Я имя твое пишу на каждом вздохе рассвета
Объяснить?
Да разве объяснимо,
Отчего я с Вами, а не с ними?
Вы — Шопен, Рахманинов, Россини.
ОНА любила ВЕТЕР. И ОН в неё влюблённый:
В лукавые улыбки, румянец на щеках.
И только рядом с нею от счастья был покорным.
Ей даже удавалось держать его в руках.
И я говорю тебе, милая, дело - дрянь.
Я с ним оборону теряю по всем фронтам,
Веду корабли через бури не к берегам,
Но прямо на мель и камни.
Я будто в бреду бесконечном иду ко дну,
Она была одна во тьме.
Сердце горело тускло в груди,
Внутри оживала змея в огне,
Она прошептала: " Господи, пощади".
"Я не бабник" - твержу я устало Вот, смотри, уж задергалось веко В сердце места - ни много, ни мало Но, лишь для ОДНОГО человека
Ревность жрет плесенью, кормится. Расплылись бока во все стороны. Ежедневно обед комплексный, Раз в неделю - меню новое. Никаких ей не надо поводов, Она лучше любого разводчика На коротком тебя держит поводе И сидит в душе червоточинкой. А ты глад...
Не моя и со мной не будешь,
Ты с другим и любима им.
По утрам не меня ты будишь,
Не меня называешь своим.