Звёзды сыплются в клетки линолеума, словно блёстки,
и застряла луна между внешней и внутренней рамой.
С потолка угрожает упасть на макушку извёстка -
этот город, квартиру и мир выбирали мы сами.
Ночью время замедлило бег, и приклеилась стрелка
к циферблату на первом часу и десятой минуте.
Свет погас - темнота, только снег разлетается мелкой
звёздной крошкой вокруг фонаря, что стоит на распутье.
Я не знаю, зачем собрались мы на этих квадратах
и какие преграды готовит лукавое "завтра".
На сегодня - три чайные чашки, а сахар на брата -
по две ложки, и каждый своим откровениям автор.
Помолчим о тиши, прицепившейся к уличным пятнам:
уронил их фонарь ближе к вечеру, на тротуаре
позабыл. Слово "дружба" вдруг стало просто́ и понятно -
это слово о радости, горе, приятии, даре.
Помолчим и о том, что втянулись сюда не случайно,
что теперь - до конца и под строгим Луны наблюденьем
(словно камеры глаз - так глядит из остывшего чая),
что своими делами на мир мы отбросили тени.
Для того и живём, чтобы что-то сменить-переделать,
чтобы в ногу шагать - в одиночестве путь слишком горек,
чтобы вычеркнуть из партитуры безличия тему,
чтобы что-то создать, чтобы вместе сворачивать горы.
И не стоит в тумане искать, задыхаясь от бега,
пережитков вчерашнего. Сердце моё оживили...
как же я не хочу вас терять средь мороза и снега!
Слово "вечность" я в жизни своей собираю впервые...
Томск, 27 октября 2014 года
