Неотправленное письмо – 3
«…зачем нам двадцатый век, если есть уже
девятнадцатый век…»
И. Бродский
«Двадцать первый не в радость, когда есть двадцатый век.
Он не кончился – просто на время ушёл, как снег
по весне. Но остался в обломках гитарных дек;
в рваных джинсах; альбомах Led Zeppelin; книгах; снах;
в декадентских стихах, обещающих дело швах;
и, конечно, в любви сумасшедшей. Увы и ах…»
Я опять за своё… Ведь зарёкся писать – и вот
с методичным упорством маньяка который год
я пишу и надеюсь, что мой адресат прочтёт
эти письма, которые я не отправлю, не
потому, что сказала ты - нужно учиться мне
закрывать двери в прошлое… Там же пролом в стене!!!
«…что любовь как война - всем известно. Мой лучший блиц
был паршиво разыгран. Огонь из твоих бойниц
категорией времени лучше любых границ
защитил бастионы на десять безумных лет…
Ну и чёрт с ним, проехали. Этот нескладный бред –
безуспешные поиски кошки, которой нет…»
Говорят, кто умеет терпеть, тот имеет всё.
Я терплю… Ну и пусть в межреберье опять сосёт,
я лежу на диване со старым своим Басё,
познаю бытие, как бердяевский имярек,
но тебя не кляну, а кляну лишь двадцатый век,
и Свободу, и Творчество, Личность и серый снег…
«…я не тот, к сожалению. Только и ты не та,
грешный мир перевёрнут, и бедные три кита
утомлёнными машут хвостами совсем не в такт
метроному вселенских часов. И на этот раз
черепаховый панцирь уж точно накроет нас,
Александр Оберемок
Other author posts
и говоришь, и думаешь, и знаешь…
и говоришь, что, в общем-то, не злой, что виноват текущий кайнозой, колки, что не подтянуты на нервах, и кое-кто с веслом / ведром / шестом тебя сожрал за б**дство на шестом
Самолёт взлетел
1. Он представитель солидной фирмы, нынче летит на конгресс всемирный, шепчет тревожно за тонкой ширмой невозмутимости: «…скоро рейс…не долетает процент мизерный… этот полёт у меня не первый …» Он теребит эспаньолку нервно, левой сжимает приличный...
Сенсимилья
Вы, конечно, вольны не верить, и считать это за прикол, но вчера сквозь двойные двери светлый ангел ко мне зашёл. Отобрав мою папиросу (согласитесь же – моветон!), он сказал, что меня не бросит, потому как хранитель он. И, расправив большие крылья...
Остановка сердца
Он всё потерял. Ни во что не верит, всегда за собой закрывает двери задвижкой. С билетом и без билета к нему никогда не заходят гости, и в башне из самой слоновой кости