Душа и мысли застывают,
Когда мгновенья отделяют
Дыханье от клинка меча,
Но, наслаждаясь тенью вида
У царства вечности Аида,
Жизнь холодна и горяча.
Жизнь под ногой богов спокойна,
Всегда былого встретишь война
Где средь развалин и пещер.
В глаза померкшие заглянешь
И сам в безвестности увянешь,
Во взглядах тартара «химер».
Как в тот момент, дышал и сходу
Вдруг потревожил Стикса воду,
Издав последний в жизни стон.
Последний взор откинул свету;
И взяв со рта твою монету,
Проложит дальше путь Харон.
Под тенью крыльев всебогемных,
Болот, озёр и рек подземных
Предстанет вечно мрачный вид;
Лишь в Аскалафа сотвореньях
Считают время в предрешеньях
И Персефона и Аид.
Они, как боги плодородий,
В пределы эллинских угодий
Ростки для жизни придают.
Что прямо снизу в мир живущим
Полям, садам всегда цветущим,
Под Солнцем что ростки пробьют.
Попав в страну же Амелета
От той страны тепла и света
В глубины холода и тьмы,
Назад, ни к миру и ни к бою
Не сгинут души; меж собою
Теперь они здесь все равны.
И, на судьбу родных и близких
Всмотревшись с подземелий низких,
Теперь с поникшим взглядом ждут;
Вернуть прижизненные страсти
Три ядовитых грозных пасти
Пред Цербером уж не дадут.
