Что приключилось с купцами

Большим шутником слыл Леонтий Курэрару.

Как отколет он шутку, то весть о ней облетит всю округу.

Соберутся где-нибудь два-три человека, заходит речь о нем, и начинают перебирать без конца его выдумки, одна похлеще другой.

Вот и это, к примеру, тоже про него рассказывают.

Приехали как-то в наше село купцы и вот, закончив все свои дела, стали искать, кто бы их отвез на вокзал.

Набрели они на Петрю Дуду-ку, у которого была пара кляч - кожа да кости – под стать своему горемычному хозяину, с ним и договорились.

Положил Петря в телегу два мешка соломы вместо сидения, прикрыл их зипуном и - в путь-дорогу.
Дорога вначале была ровная, и Петря браво понукал лошадей.

Но вот в трех верстах от вокзала начался крутой подъем; немало мужик, бывало, потрудится да накричится, пока наверх выберется.
У подножья горы остановил Петря лошадей передохнуть, поглядел на купцов, надеясь, что совесть в них заговорит, но те сидят себе, как ни в чем не бывало, и не думают с телеги сойти.

Уперся Петря плечом в ручицу, щелкнул кнутом и лошадок понукает:
- Ну, лошадки, потихоньку, ну, вперед!
Стараются лошади, из сил выбиваются, тянут-потянут! - где там!

Больно подъем крутой да и купцы сидят в телеге, как привороженные.

Посреди горы, глядь - показался Леонтий Курэрару, спускается под гору налегке, видать, тоже возил людей на вокзал и теперь домой возвращается.

Как поравнялись телеги, попридержал коней Леонтий.

Ты ли это,

Петря?
- Я, братец Леонтий.
Поглядел тот на лошадей, на купцов и нахмурился.
- Стой, пропади ты пропадом, попался мне наконец!

Петря глаза вытаращил, ничего не понимает.
- Вчера, когда я поднимался в гору, вот на этом самом месте, почему ты исхлестал моих коней?

Да еще притворяешься, что знать ничего не знаешь?

Вот я сейчас твоих тоже кнутом попотчую.
Да как начал стегать, стегает куда попало, а попадало все больше по спинам купцов.
Извиваются купцы, вопят благим матом да побыстрее о телеги сигают,- кто куда, а Леонтий все еще кнутом настигает; исхлестал он их за милую душу, а потом как припустит лошадей да как полетит под гору - только спицы мелькают.
Не захотелось больше купцам в подводу забираться, пошли они пешком, все отругиваясь и отплевываясь, а Петря Дудука усмехается да полегоньку лошадей погоняет.