На теле виделись помятая рубашка,
Любимые часы, ремень без бляшки,
Штаны с одним карманом, чашка
На ладони, и в ней клубочек пряжки.
И всё это неслось неизвесть сколько,
А уж тем более, куда? Зачем? Кому?
Я понимал, что это тело только
Полюбило чью-то душу до слов " я за тебя умру".
Оно передвигалась в ритм чечётки
По брусчатке, а по глине самба
Танцевалась. Две прохожих тётки
Даже изумились, проглотнувши "Мамба".
Проспект, аллея, дворик, переулок.
Все удивлялись пряже в чашке.
И тело устояло от нашествий булок,
Которыми пахнуло в местной "Машке"*.
А вот и дом. Лиричный звук двери
Как будто перемножил силы тела,
Слегка, как говорится, взбив. Бери
Ты в пальцы ручку. Хоп! Она запела.
Крутилось всё на свете. Мигом тело
Отключилось от понятия Земля.
Ощущение нирваны тихо-тихо грело,
А тем телом отключённым было...я.
Я одарил тебя органикой фонем,
А ты всё напевала. Часто невпопад.
Отныне я сверхпушкинский поэт,
А ты сверхчеховский "Вишнёвый сад".
• - "Мария-Ра"(жарг.)
30 июля.
