Хронограф рифм, задуманный для риска,
Я знаю: он, когда-то бывший всем,
Одной рукой вонзал нам жало в сердце,
Другой - снимал, смотря в глаза, доспех.
Все слёзы отняты.
Я, о себе посмевший - «Я»
Ангел и бес в риторике безлюдий,
Нашёл в небесном тексте алый знак,
И захотел вернуть пропажу будням.
Там, в лампах виселиц у звездного окна,
Нет места для него, ведь Он живой...
Его крестила млечность бытия
В окрестностях бескрайней чистовой.
Дарю листве исписанный огонь,
У нас в крови медлительность касаний,
И раненая вечность между строк,
Что прислонилась вновь к оконной раме.
Законная моя, к рукам твоим,
Родившийся на белых небесах,
Я приносил тебя вот в этот мир,
На смертных обессиленных руках.
Так водят королеву под венец
В сияньи слов с лирической тоской,
Так прикасаются молитвами к устам,
Благословляя их на крест земной.
Так слабость преклонившихся колен
Всю гордость лжи в исповедальне рвёт,
Так высший смысл слова "идиот",
Касается строкой забытых нот.
О, ладан дней, гиперион судьбы,
Вино тысячелетних погребов,
О, Саломея, вздрагивала ты,
Когда касалась вечности его.
Крещенье завтра, приходи смотреть -
На бал, на смерть, на воздух, что в слезах...
Я расскажу тебе о слове "лёд",
Пока снег тает на моих глазах.
Эдуард Дэлюж, 2019
