Недавно не стало Евгения (Плаксина) Гаера. В канве событий обнаружилось вот что.
Творческие люди уходили из жизни и до пандемии, и сейчас. 29 апреля умер питерский поэт, театрал и просто оставшийся у многих в памяти интересный и веселый одаренный молодой человек. По крайней мере, он изначально так воспринимался, когда начал выступать еще на акциях древнего теперь поэтического движения Послушайте. В Северной Пальмире сам Евгений появился примерно в 1999м году, затем совместно с творческими соратниками осуществлял и другие проекты. Например, соучреждал группу Альтернатива нефти, видеопоэтический фестиваль Вентилятор. Не факт, что Женю многие знают среди полей современной поэзии (эспэ), а сам он мог без обиняков кидать порой резкие обличения; в духе того, что-де наследники старых традиций уродились ни к черту, не знают своих корней, откуда всё пошло-поехало... Тут можно быстро слететь на тривиальное, что нет молодой шпаны, или наоборот, подбивать итоги, коли они появятся.
Как бы то ни было, уход Гаера, как обычно следует в творческих смертях, произошел внезапно. Из сведений от родственников поэта известно, что за год до трагической развязки Евгению был поставлен диагноз: диабет, особенности которого заключались в невозможности быстрого затягивания возможных травм. В марте этого года последовал удар - на человека напали (Евгений получил удар в голову от неизвестного, и затянул с госпитализацией). В дальнейшем сказались две вещи: не хотел ложиться в больницу, и не везде брали, резервируя койки в ожидании наплыва больных с коронавирусом. Новая социально-медицинская примета времени. В творческую же актуальность поэт и артист вписывался подчас экстравагантно. Это лучше скажут тесно знавшие Гаера: одни сотворцы вспомнят о щедрости - не только душевной (был не прочь приложиться к хмельницкому и побалагурить), другие - эпизоды из походов. Евгений Гаер любил природу, и не случайно успел оставить пожелание, коль доведется, себя кремировать и развеять пепел над Ладогой. Такое еще тоже надо уметь придумать. Успел занести на скрижаль - и вот, пригодилось...
В завершение - о другом. Кратко так: резко поднялось давление, поместили в больницу уже в обязательном порядке, сначала шел к стабилизации, а потом организм не выдержал... Это всё уже в апреле, а вот о нападении пришлось уже узнать постфактум. В былые времена об инциденте прокачали бы через тех же послушников (как звали его коллег по первому проекту), раскидали бы инфу по инету, начали бы, например, собирать деньги (кто мог бы дать) на лечение и прочее. Но творческий расцвет Гаера пришелся на доконтактовский период - время сообществ в Живом журнале, через который многое что проходило и затем видоизменялось уже на следом открывающихся онлайн-площадках. Это десятилетие примерно с 1999 года по 2010й. Сейчас незачем углубляться в историю. Всё это ушло - тем более что в пространстве, относимом к современной поэзии (по другой шкале оно называется вторым сетевым творческим периодом, а первый пришелся на 1998-1999) нет еще готовности к такому историзму. Если представить жанровый массив эспэ как быстро разгоняющийся ядерный реактор, то он находится в экспериментальном состоянии - успеть бы сосчитать актуальные показания... Иными словами, эспэ - это творческий Чернобыль, в котором произошла попытка эксперимента. Гаер в своем плане был, понятно, более консервативен, в хорошем смысле напоминая философствующего добряка-интеллигента на отдыхе. Сочетая экстремальный задор и скрупулезность; экстрим - ближе к Арс-Пегасу, а то, что респектэбл - например, к Пинженину. Можно и не сравнивать, хотя критикам нравится именно это. Хлебом не кормите)
Главное же иное: итак, попытка нахождения общих творческих интересов при их многогранности у олдового слоя первого сетевого призыва рассыпалась и, похоже на то, что приказала долго жить. Возможно, ушедший Евгений мыслил нечто такое ретро-форматное в тяге к историзму противопоставить, дабы заявить о некой устойчивой традиции начала нулевых, и ее право на существование в обновившихся условиях. Делал он это зачастую спорно и (по крайней мере, так сложилось мнение), многое что не успел. От того художественная ценность не теряется. Как-нибудь порассуждаем. Пока же впору перефразировать песню из эпизода известного фильма Бортко - которая нынче составила заглавие. ...Суровыми эти поэзы сделали обстоятельства и люди. С одними интересно спорить, с другими это невозможно. Женя Гаер скорее относился к первым, а на сентенцию *время уходит, старая гвардия выбывает... - найдется ответ: потому нужно накрывать ретро саркофагом, пока не разметали более отрицательные попутчики природы: кислотные дожди и радиация.
