– Откуда несёт тебя,
ворОнья
стая
усталая?
– Мы, капеллан, из города. Из того, что не стало.
Дошли сюда, донесли безразличие еле-еле.
Передай всем своим, что им не в кого больше целить.
Город раньше из камня был, из железа и света.
Теперь у каждого есть котомка – и ни кастета, ни пистолета.
А в котомках – лишь пепел, собранный под прицелом.
И теперь даже сны здесь у каждого пахнут горелым.
Женщины в городе нашем зво́нки были, их платья – небесны.
Нежность пальцев женских ночами ласкала бездны.
Родники в нашем городе были глубокие, мёдом били.
Наши церкви просторны были.
Мы их спалили.
Тесно нашим преданьям на наших могильных плитах.
Можешь с нами, ответь, просто поговорить ты?
Подари нам свою любовь, заполни ей всё помещение,
Ведь тебя, капеллан, и учили-то – исповеди и причащению.
Расскажи, капеллан, нам, за что же нас жгли так отчаянно.
Расскажи хоть давай – это всё получилось случайно, мол.
Ну хотя бы скажи, что виновные будут наказаны.
Ну хоть что-то скажи, что по радио не рассказывают.
– Хорошо, я тогда расскажу вам, что значит утрата.
Ну конечно – виновным ни в жизнь не уйти от расплаты.
И невинным уйти от расплаты ничто не поможет.
Я вам больше скажу: кто вообще не при чём – и им тоже.
Как же именно ва́с унесло с собой этим потоком?
Повнимательней надо к первоисточникам и пророкам:
Обходили бы адский пламень, во всём соблюдали бы меру,
Вам, мирянам, не дай Бог увидеть, как действует символ веры.
Помните, что там и как у пророков – о боли с терпением?
Птицах, падающих на город камнями, и прочих знамениях?
Вот тогда только, собственно, и начнутся утраты и горести.
Под конец там всё плохо вообще.
Давайте без этих подробностей.
В чём же разница между нами? Как между гласными и согласными.
Все готовы смириться со смертью, ещё не своей только классно бы.
Но никто никогда в этом мире ещё не сбежал от расплаты.
Я всегда говорю так своим, когда нечего больше ответить ребятам.
Я не знаю, кому из вас можно – и ка́к вам достичь искупления.
Я не знаю, как быть, где вам жить, я не знаю, в чём – чьё преступление.
Я не буду учить вас, что нынче добро, а что зло.
Вы бы только бы знали,
Насколько нам не повезло.
