#Вероника Глава 10

В тронном зале так холодно. Хочется сыра и хлеба.

И, пожалуй, вина. Хоть немного. Почувствовать пульс.

Королева не верит мне, милая, милая Герда.

И пугает молчанием меня. Только я не боюсь.

Ничего не боюсь. Лишь когда мне совсем одиноко

Я по старой привычке сажусь по утрам у окна

И смотрю, как в груди у меня распускается хлопок –

Белоснежный, как сладкая вата и эта страна.

Я вдохнул его семя, когда был еще человеком

И берег неустанно внутри этот дивный росток.

Я надеялся так, как умеет неопытный лекарь -

Приложить королеве к груди этот зимний цветок

И согреть ее сердце. Растирал ей ладони бальзамом.

Я смотрел ей в глаза и вдруг понял. Ты знаешь, Она

Не владычица Севера, как всем нам, детям, казалось.

А обычная женщина, долго не знавшая сна.

Кто украл этот сон – королева все держит в секрете.

Но когда голова ее падает мне на плечо,

Беспокойные губы зовут только северный ветер,

А затем королева кричит то, что ей горячо.

Просыпаясь наутро, Она этих криков не помнит

И глядит сквозь меня. Безучастно. Но взгляд ее лжив.

Ее холод, как тысячи игл, мне входит под ногти.

Но пока мне так больно, я чувствую, что - еще жив.

Поначалу она говорила: «Зачем ты так предан?

Ты ведь тоже замерзнешь, безумный…» Но мне все равно.

Я люблю Ее, милая, милая добрая Герда.

Так, как может любить для нее лишь рожденный одной.

И когда мое сердце покроется инея коркой

Я Ее поцелую, скажу облегченно: «Ну, вот...»

Мы достанем его из меня и повесим на елку.

И это будет самое счастливое Рождество.