Дом Ростовых. Историческое название – Усадьба Сологубов. Описан в романе Л.Н. Толстого «Война и мир», как дом Ростовых
Адрес: Россия, Москва, Поварская, д. 52. GPS-координаты: 55.757927,37.586595.
Лавочки
Лавочки у Дома Ростовых были замечательные – старорежимные с чугунным литьем, крашеным брусом, седушкой-волной…
Таких в Москве теперь и не сыщешь. А еще в конце прошлого века стояли такие лавки на всех бульварах – длинные, уютные с «линией Акерблома» – прогибом под поясницу.
Сиживать на таких было одно удовольствие. А летним вечером – так и вздремнуть!
Но тут в усадебном дворике на Поварской (бывшей Воровского) лавочки были все же особенные! Ведь полвека, не меньше, простояли они вокруг памятника Льву Толстому, воспевшему этот дом и этот круглый двор в романе «Война и мир».
И кто только не сиживал на этих лавках, пока в нем пребывал Союз писателей СССР и Международный Литфонд. Фадеев, Шолохов, Шукшин и Окуджава не раз протирали эти лавочки своими литературными брюками…
Особенно летом. Когда по соседству в Центральном Доме литераторов – «не сезон» и буфет работает только до четырех, а в знаменитом ресторане ЦДЛ дорого, да и душно. Вот и собирались классики тихими летними вечерами на этих лавочках, принося с собой выпивку и нехитрую снедь.
А что? За распитие в общественном месте не привлекут – закрытая территория, где только свои. Сквозь кованные ворота просматривается только Лев Николаевич в чугунном кресле на постаменте, а лавочки для «живых классиков» – они вокруг, за аккуратно подстриженными кустами.
Славное было место, культовое. А сколько великих книг здесь было задумано и «обмыто» в дружеском кругу собратьев по перу. Сколько переломано тех перьев!
А теперь этих лавочек нет. Не дожили они до нового века. Как Сталин из мавзолея были вынесены в ночи и сгинули в одночасье.
А дело было так.
Как раз на рубеже веков, наш главный киноклассик Никита Михалков был отмечен нелицеприятным скандалом. Мальчишка нацбол закидал режиссера яйцами на каком-то очередном политическом сборище. Никита Сергеевич велел охальника поймать, заломать ему руки и держать крепко. Все телеканалы не раз показали, как разгневанный небожитель бил беззащитного парня ногой по лицу.
Не мне осуждать старших, но я верю в закон Всемирного Равновесия, закон бумеранга, а по научному – в закон сохранения энергии.
В общем, будь ты хоть трижды классик, а кто ногой махнет, тот с ноги и получит.
Эту теорию подтвердил как-то молодой авангардный поэт Леха Рафиев. Как раз где-то за месяц до исчезновения лавок из Дома Ростовых вышла у Лехи первая книжка стихов в серии Горбачёв кого фонда.
Презентовали серию скромненько. Демократично. Собрали в Доме Ростовых, в Союзе писателей, молодых пиитов, пяток журналистов и пару профессоров Литинститута. Пииты прочли по стишку, получили заветные книжки, издатели и писатели их похвал или, да и отправили всех восвояси. Даже без фуршета.
Журналисты, конечно обиделись, но унывать не стали. С пиитами скинулись, закупились да и устроили свою презентацию на тех самых знаменитых лавочках дома Ростова у кресла Толстого.
С тех пор и повадился Леха проводить вечера в компании пишущей братии на знаменитых тех лавках. Даже укропчик с петрушкой на клубе тайком высадил, чтобы на закуси экономить. Да вот не успел собрать урожай.
В те годы жив был ещё родоначальник династии автор трёх гимнов Сергей Владимирович Михалков. Его бардовая Вольво единственная могла заезжать в этот двор и парковаться у парадного подъезда.
Тем злополучным жарким вечером Леха так увлекся творческим спорами род пивко, что чуть было не упустил момент конденсации.
Вскочил Леха с лавочки, метнулся ко входу в писательский дом и понял, что не успевает, прям, как Наташа Ростова перед входом французов в Москву.
Вот и пристроился Леха между кустиками и автомобилем классика, наматывая струйку на колесо. А тут как раз выходят из парадного подъезда папа с сыном - оба классики.
– Да знаешь ли ты, мерзавец, чью ты машину посмел оросить? – Воскликнул Никита Сергеевич и вызвал мерзавца на бой, приняв боксерскую стойку.
– Я, между прочим, неплохо боксирую. – Заявил киноклассик мерзавцу.
– Ну, тогда держи! – сказал Леха и смачно пробил с ноги. Прямо как недавно классик бил по ицу молодого нацбола. Пробил поэт пинальти режиссеру и убежал.
Вот так опять сошлись удар ногой и яйца.
Сдаётся мне, это был лучший Лехин перформанс.
Только вот лавочки исчезли в ту же ночь. А жаль. Хорошие были лавки во дворике Дома Ростовых.
