Персефона жива и случается сызнова, в нас,
Сколько б ни было зим, наше время улиточным шагом
Направляет вперёд, до разгона извилистых трасс,
Перед бурей равны, перед смертью – снимаем забрало.
Наблюдает Аид за приходом, уходом весны –
На папирус легко наживив всё что было и станет.
Расплескав молоко по деревьям в ущелье Луны
Мир меняет себя. Всех меняет по кругу местами.
Наш Олимп – не Олимп, перемены исчезнут к утру.
Растворятся, как дым, отыскать их неведомо в поле.
Только память жива и Борей пресекает черту,
Заигравшись с душой. А вокруг расстилается море.
