За смуглой шторой век лукаво приоткрытых,
Смолой и золотом оправленных с лихвой, -
Два черных солнца, чьи чаруют переливы,
Хранит в своих очах оживший идол мой.
И взмах ее руки подобен преступленью,
Что сердцу слабому спасение несет.
И песня вкрадчиво в минуты поклоненья
Зверьком причудливым к ее ногам прильнет.
Пускай у врат немых две сотни великанов,
Пик перекрещенных блистательный металл
Покои стерегут, как край обетованный.
Где лик пленительный движеньем филигранным
Перевернет дары бесхитростных фиал,
Но вновь предложит мне Цирцеи яд желанный.
