Его уже никто не знал.
Стояла мерзкая погода,
А он, сидел, писал журнал,
Переживая снова годы,
Что были прожиты им зря -
Ему казалось так, но странно,
Ведь если честно говоря,
Он был последним ветераном,
Из тех, кто Трою брал мечом.
Он изгнан был из Калидона,
И первым был в игре с мячом,
Последним стал, чья жизнь бездонна..
Но только лишь, за этим всем,
Он Светлой свет в ней не увидел,
Когда Она во всей красе
Перед ванактом Арголиды
Предстала как сама любовь,
Киприды дочь - рабыня храма.
И ускакала ночью прочь
Отвергнутая милым самым..
А он прошел с копьем в руке
Европу всю и в землях Кеми
Серебряным огнем в реке
Топил-сжигал неверных племя.
И возвращаясь ко стенам
Царя Приама государства,
Он в скалах встретил тихий храм
Пенорожденной и ворвался
В ее обитель, словно пламень,
Но тут же все в душе поникло..
Увидел он алтарный камень
И имя кровью той.. Амикла..
Дурной собакой скаля зубы,
Он вышел под небесный свод.
Не знал он что еще с ним будет,
Но знал.. ее уж не вернет.
Так проклиная Афродиту,
В душе он проклял целый свет.
Не смог одну он защитить ту,
Хоть был он главный лавагет.
Погода мерзкая достала,
В журнале места больше нет.
Он смотрит в прошлое устало..
Хайре, великий Диомед!
