Волнуется море в граненом стакане,
Целует с размахом стекло.
Я как Айвазовский, сижу на диване
И всматриваюсь в его дно.
Художник творит на голодный желудок:
Без пищи, без женщин, без сна.
Маньяк не пойдет убивать в переулок,
Пока не придет темнота.
Не станут сжигать на кострах рыжих ведем
Во время осенних дождей.
От сна не очнутся зимою медведи,
Хоть медом берлогу залей.
Не будут евреи молиться Аллаху,
А мусульмане Христу.
И не побежит добровольно на плаху
Зима, что убила весну.
Так не буду и я без причины смеяться,
Выставляя себя дураком.
И стоит ли правда, чтоб за нее драться?
Не быть мне в ночи маяком.
От пресного дня я привык в вине прятаться,
Когда нескончаемо глухо.
Ведь каждый поэт - беспробудная пьяница,
А в пятницу - знатная шлюха.
