Январский зной, июльский холод
в том полушарии, что снизу.
А может, сверху? Всё — условно,
координаты — грани бреда,
уступка смыслу ради недо-
казуемого эталона,
ради случайного каприза,
которым вдребезги расколот
фантом вчерашнего. Не молот,
но прихоть чья-то бьёт нас из-за
и лопает гвоздём вагоны
любви, угасшей за обедом.
И изнурённая беседа
вне измерений спит на склоне,
свернувшись в мыслеэкспертизу —
в январский зной, в июльский холод.
14.07.20
