Безликий город улыбается по обе стороны любовницы-реки. Они слиты с ней навечно. Еще с тех давних времен, когда его начали громоздить над ней. Она сопротивлялась, осенью выходила из берегов, затапливала песочные улицы, сносила деревянные мосты, но город держался, восстанавливал себя и продолжал настаивать: они отныне навсегда вместе. И пришло время, когда у реки не стало сил сопротивляться, да и было это бесполезно: слишком мощными стали его каменные набережные, слишком крепкими были мосты, перекинутые через реку, слишком твердо обосновался он рядом с Невой, чтобы сказать ей о своей любви. Он – третий Рим, вторая Венеция. Она – единственная и несравнимая ни с чем и никем истинная Женщина.
Город любуется, как бегут ее волны по Петроградской, как бьются о песочный берег Адмиралтейства, облизывают граненые набережные стрелки Васильевского острова, плещутся и хотят сбежать, но не торопятся, не бегут, не исчезают. Любуется ею, когда злится, неистово пышет могуществом и силой, рвет и мечет во время штормов, но затихает, когда проясняется небо над их головами, и Петербург, уставший от ее истерик, погружается в долгожданный незабываемый сон, где только Нева может быть рядом с ним, где он делает ее счастливой и спокойной. Только во сне приходит к нему долгожданное спокойствие, которого нет в реалиях с этой неспокойной и непонятной женщиной. Может, жалеет он, что воздвигли его здесь, построили сквозь пот и кровь, сровняли улицы на костях, рад был бы отказаться от всего, что есть здесь, но это он, а внутри она и миллионы песчинок-человечков, принимающих их, близко-далеких, воюющих и истязающихся друг друга. Город и Неву, реку и Петербург.
И люди, живущие и дышащие ветрами здесь, просыпающиеся по утрам и неспящие летними ночами, наслаждающиеся теплым солнцем, и ненавидящие дожди, смирились, что они навсегда вместе.
22/9/15 – 22/1/16
Редактор: Настя Шварц
