Она любит меня, лишь когда
Белые пески перекрывают дыхание.
Она меня поднимает со дна,
Чтобы потом отпустить в пасть безумия.
Но так ли реальна она,
Чтобы меня обрекать на страдания?
Или это лишь выдумка,
Бред человеческого слабоумия?
Вторглась в мое одиночество,
Меня разрушив до основания.
Дав стремление к творчеству,
Готовность кинуться на амбразуру.
Повергнув меня в депрессию
Среди жестокого мироздания.
Я тону в этой адской смеси,
Телом запертый в гранях разумного.
Прикосновения дарят ожоги
Ее страсть – жестокость и садизм.
Но я не сопротивляюсь,
Ведь ее желание сильней моей воли.
Иногда чувствую, что я в жопе.
Себя загнал я глубоко в пессимизм.
И она лишь - моя отрада,
С ней я чувствую себя свободным.
Она приходит, когда сама хочет,
И сознание мое на куски распадается.
Я забываю про все вокруг прочее
И растворяюсь в своих галлюцинациях.
И хоть цена все еще высока,
Я ее всегда жду, и она знает прекрасно.
Отражаясь на белых листах,
Мы предаемся вновь творческой страсти.
Как сахар в теплой воде,
Без осадка я растворяюсь в ней.
Она правит в моей голове,
В каждом органе, каждом атоме.
И квадриллионы миров
В квинтиллионах своих вариаций
Проплывают рядом со мной
И в один момент распадаются.
И в частицах после распада
Гугл новых миров и идей,
Вариантов нашей вселенной,
И все не окинуть взглядом.
И я, как дурак, снова верю,
Что духом я среди тех людей,
Кого принято благоговейно
Считать властелинами перемен.
И, словно конструктор из блоков лего, я меняю структуры по воле моего эго,
Словесные скульптуры на полотне неба, мирозданию обструкция, я deus ex sermo.
Хитросплетения цифр и букв я оживляю легким движением рук, с виду замкнутый круг
Обратился спиралью, что начало имеет едва ли, но концы связаны, образуя в пространствах дугу
Я сливаюсь со временем, в нем растворилось, что мне отмеряно.
Я вся вселенная, от Конца Света до Познания Древа,
Я - Таблица Менделеева, от мейтнерия до водорода и кремния, я - животные, идущие в Бремен,
Я был в Вавилоне, на ковчеге, в Гефсиманском саду и в Эдеме.
И я с ней стою в центре всех измерений, позади разрушения, эпохи, империи,
Нерелятивистские переменные, меж частиц времени неосознанная сила трения,
Пересекающиеся параллельные в причудливой реликтовой геометрии,
Все, что вопреки мнениям, всегда имело значение, и она оставляет меня в свободном падении.
Бесполезно кричать ей «Постой!», она уходит с гордо поднятой головой, ей неведом покой,
Как и мне, кто верен ей всей душой, из меня выливается все в приходе увиденное мной,
И потом, когда источник снова пустой, когда я не чувствую ее вновь за спиной,
Когда в ноль, я попадаю в лабиринт параной – боль порождает желание, желание порождает боль.
И прихожу я в себя, видя в листах ее отражение.
Кругом голова, мозги в прах, внутри опустошение.
Прошла война, остался страх, что я – лишь пешка в сражении
Но такая судьба, я лишь монах у нее в услужении.
Просил ли я у кого-то этого? Графомания или творчество?
Бред ли все эти видения? Я опять в своем одиночестве.
К листу мое прикосновение, и я снова вижу убожество,
Это лишь недостихотворение, что к прошлым работам тождество.
Но я славлю ее как могу, от того она с каждым разом добрей,
Но мой мозг превратила в тюрьму своих мыслей, миров и идеей.
Вынь мое тело и душу из комы, подними, наконец, мне тяжелые веки,
У тебя таких, как я, миллионы, а ты у меня одна и навеки.
Кому нужно то, что я делаю, когда мы летим меж сверхновых,
Где черное переходит в белое, где оковы нам дарят свободу?
Где вселенная единое целое, бесконечное в поворотах?
И почему эта боль во всем теле, будто гвозди огромные воткнуты.
Я уверен, что творю лишь хуйню,
Что все это – игра для детей,
Только я всю жизнь шел ко дну
И взлетал только рядом с ней.
Я все еще не идеал,
Но я принял себя таким,
И теперь никто никогда
Не остановит меня на пути.
И каждый вечер с блокнотом и ручкой,
Я жду ее сладкого появления.
Как же мне без тебя было скучно,
Владычица моего вдохновения.
Я вижу ее тень пред собой,
На шее чувствую ее дыхание.
Она обхватывает шею рукой,
И мы отправляемся в подсознание…
