Всей правды уже не узнать никому,
Но, кажется, было так:
Земля хохотала в огне и дыму,
Ввергаясь в кромешный мрак.
И люди брели от сумы до тюрьмы,
И таял на ранах лёд –
Не ясно, что было бы дальше, но мы
Построили звездолёт.
Всё вышло спонтанно – дорога свела
В отряд шестерых парней,
И самые главные, мать их, дела
Решились за пару дней.
Мы выгребли хлам со своих чердаков,
Сложились, кто чем богат,
И, методом тыка, довольно легко
Смастырили агрегат.
Когда прозвучал наш прощальный аккорд
И был поцелован крест,
Четыре бойца водрузились на борт –
Двоим не хватило мест.
Они помахали нам вслед и ушли
На штурм неизвестных вех,
А мы, оттолкнувшись веслом от земли,
Рванули вперёд и вверх.
Челнок разгонялся, и каждый из нас
Был занят по мере сил:
Диман до упора выдавливал газ,
Аким горючку месил.
О том, чтобы в этом лихом кураже
Друг другу не навалять,
Заботился Вова, я резал бюджет
И восседал у руля.
На пятой минуте полёта у нас
Возник резонный вопрос:
Куда направлять наш могучий баркас,
Наш атомный паровоз?
Тревожным ответом была тишина.
Приплыли – тушите свет.
Мы всё заварили, чтоб только узнать,
Получится или нет...
Тупняк, по словам аналитиков, мог
Продлиться шестьсот недель,
Но – то ли судьба, то ли случай помог –
Корабль присел на мель.
Мы быстро устали от звёздных чудес –
Пинком отключили пульт
И спешно покинули наше ТС
При помощи катапульт.
Закончился этот вояж без потерь
И, память о нём храня,
У каждого в доме пылится теперь
Какая-нибудь фигня –
Я взял, уходя, бортовой патефон,
Аким – аварийный знак
С пентаклями, Вова – космический гонг,
Диман – тормозной рычаг.
И пусть на земле неизменный бардак
И смутные времена,
И пусть не понятно, откуда, куда,
И, собственно, нахрена.
Я тоже заблудший и рыльце в пуху,
Но вот что спасёт меня:
Когда-то мы были на самом верху
И этого не отнять.
