Шёл человек по горе, слыша чей-то зов.
С виду был прост, но в кармане часы звенели.
Стрелки — года, циферблат — колесо веков.
Шум городов, которые опустели.
Шёл человек. Стала полем из ржи гора.
Молкли часы и менялось строенье неба.
Тысячу жизней прошёл человек вчера.
Он был всегда. Никогда он, по правде, не был.
Посох в руке, заскорузлой, как древний дуб.
Глаз лишь один, да и тот он прикрыл от солнца.
Голос просил. Умолял. Под конец стал груб.
Голос умолк, он понял — не дозовётся.
И невдомёк, что тяжёлый и долгий путь
Для человека в годах и с дырявой шляпой.
В пропасть, в обвал голоса норовят столкнуть.
Но как все мы, он сильный. Как мы, он слабый.
Кто он? Боюсь слишком много назвать имён…
Богом его крестили и самозванцем.
Эхо, реликт в загустевшей смоле времён.
Нет, не зови. Ему незачем отзываться.
