Мой город закован в сомнения,
на скотче надежда висит.
Слепому добиться прозрения
и верить, что переболит.
Заснежены тихо развалины,
их участь, увы, нелегка.
И не от весны те проталины,
и не до весны всем пока.
На паперти босый, замученный,
ты словно седой пилигрим.
К бомбежкам и жертвам приученный,
со злобой кричишь: "Не простим!".
И я не прощу себе грешному,
что просто не смог повлиять
обману тому безутешному,
который сумел ты принять.
Когда желчь становится нормою
и в угол загнали, как дичь.
Чужое назвать спешишь догмою,
а прошлое хочешь состричь.
Смени камуфляж на гражданское.
Давай, насладись тишиной.
И в мирное время луганское
хочу захлебнуться весной!
